ngasanova в Знаем ли мы историю?Помощь АРА Советской России в период «великого голода» 1921-1923 гг.
Часть 3 ( начало )
Российские власти не раз ставили вопрос о нецелесообразности посылочных операций, обосновывая это тем, что у наиболее нуждавшихся в помощи населения Поволжья нет ни родственников, ни знакомых за границей, что рабочие и крестьяне получают 40 % от общего числа посылок, в то время как интеллигенция и городские обыватели – 60 %.
С едва скрытым упреком советская сторона указывала, что половина всех посылок приходится на долю еврейского населения. Особые претензии в связи с этим власти предъявляли еврейской организации помощи Джойнт, распространявшей якобы свои посылки только для лиц еврейской национальности.
Несмотря на все сложности, конфликтные ситуации, посылочные операции продолжались вплоть до окончания деятельности АРА в России. Отправление посылок из США прекратилось в марте 1923 г., из Европы – в апреле 1923 г. Общий объем переправленных в посылках продуктов составил 75 тысяч тонн, доход от посылочной программы – около 3 млн. 600 тыс. долл., что позволило дополнительно в течение месяца кормить 3 млн. 600 тыс. детей . Для России посылочная программа оказалась весьма необычной и успешной операцией, где гуманитарная цели переплелись с коммерческими методами. Обходя контроль комиссаров, американцам удалось установить контакты со всеми слоями населения, донести образ неведомого россиянам свободного мира.
Революция сделал интеллигенцию самой незащищенной частью советского общества. Политика социального апартеида превратила их изгоями в новом обществе, где для них не было места. Голод больнее всего ударил по этим слоям. АРА организовала продовольственные посылки для российских врачей. Другие категории, которые получали помощь, – медсестры, профессора, школьные инспектора, нотариусы, судьи, артисты, музыканты, писатели, балетные школы, литературные кружки, религиозные организации, а также семьи священников, находящихся в заключении... Студенты получали обеды на кухнях АРА в Петрограде, Москве, Киеве, Одессе, Екатеринославле (всего 10 тыс. чел. по всем городам, программа длилась с сентября 1922 до 1 июля 1923). Эти вещи собирались в Америке что называется «всем миром» - люди разных слоев – все в той или иной степени участвовали в акциях помощи – жертвовали деньги, одежду, продовольствие. Для интеллигенции в особенности чувство «моральной изоляции» с 1917 г. было особенно острым. Благодаря адресной помощи, люди обрели надежду, почувствовали свою нужность, у них вернулась связь с обществом и миром.
Следует отметить и деятельность АРА по оказанию так называемой «побочной помощи» по восстановлению инфраструктуры – строительство дорог, санитарные работы, ремонт и сооружение водозаборных систем, различные общественные работы. Например, железнодорожное хозяйство России, разоренное гражданской войной, просто не справлялось с объемом перевозок и разгрузочных работ для АРА, в связи с чем ее сотрудникам пришлось организовывать и восстановление путей сообщения. Так, только в Симбирской губернии был восстановлен 271 железнодорожный мост. АРА финансировала строительство дорог, мостов, фонтанов, обновление школьных зданий, больниц, заводов. Главный акцент – улучшение санитарных условий. Без этого вынужденного комплекса мер помощь голодающим лишь продлевала их агонию, снижала результативность оказываемой поддержки.
Сокращение помощи в 1922-1923 гг. и завершение деятельности АРА
На 9 февраля 1922 г. вклад АРА и американских организаций и частных лиц под ее контролем составил сумму 42 млн. долл., Советской России – около 12 млн. 200 тыс. долл., организация Нансена вместе с другими, кто находился под ее «зонтиком», – около 4 млн. долл. Всего за два года АРА было израсходовано около 78 млн. долларов, из которых 28 млн. – деньги правительства США, 13 млн. – советского правительства, остальные – благотворительность, частные пожертвования, средства других частных организаций. С начала осени 1922 г. началось сокращение помощи. Наблюдалось сокращение в объемах и географии помощи – закрытие Оренбургского дистрикта. Критическая фаза голода осталась позади, был собран хороший урожай. Большевики начали тяготиться присутствием АРА. Голод переходил в нужду и недоедание. На официальном сленге положение характеризовалось как «последгол». Однако, Советы нуждались в политическом признании США, поэтому миссию приходилось терпеть, хотя начался оказываться вежливый, но жесткий нажим. И все же, несмотря на официальный оптимизм, многие крестьяне по-прежнему голодали и взывали о помощи.
Карта географии голода из книги Г. Фишера (1927)
Голод и помощь АРА серьезно компрометировали коммунистические власти в глазах населения и мировой общественности. Поэтому власти в центре и на местах предпринимали попытки прямо или косвенно приуменьшить вклад АРА в борьбе с голодом и заодно приписать их заслуги себе. Когда кризис миновал, отношение явно изменилось, теперь помощь виделась не так нужной, власть стала тяготиться присутствием независимой от ее контроля организации, а в голосе партийных функционеров все явственнее стали проявляться нотки классовой ненависти.
Результативной стала советская практика выдвижения на передний план, в пику Гуверу и АРА, фигуры норвежского исследователя Фритьофа Нансена, возглавлявшего миссию помощи Лиги Наций, и соответствующего принижение АРА на этом фоне. В августе 1921 г. на женевской конференции национальных ассоциаций помощи он был назначен верховным комиссаром Международного Комитета Помощи России. После того, как АРА подписала договор с советским правительством в Риге 20 августа 1921 г., Нансену удалось неделю спустя подписать свой вариант договора в Москве. “Миссия Нансена” представляла различные политические и гуманитарные организации, включая национальные общества Красного Креста
Договор Нансена с Кремлем разительно отличался от договора последнего с АРА. Миссия Нансена оставляла верховный контроль за поставками помощи в руках советского правительства, без оговорки, что помощь не будет распределяться в Красной Армии и среди правительственных сотрудников. Торговый представитель США в Лондоне писал в ноябре 1921 г., что Нансен “не производит впечатления большого человека с блестящим умом”. Менее было известно для широкой публики, что Нансен был плохим организатором, не имел нужных административных качеств. Большевики нашли Нансена удобным пропагандистским орудием в своих взаимоотношениях с Западом, и в особенности для нейтрализации влияния АРА. Не удивительно, что Нансен стал «звездой» советской прессы, удобным «громоотводом» для режима. Нансен возглавлял безгосударственную организацию, хорошо был известен в России как полярный исследователь, без политических амбиций, критиковал действия западных правительств, его представители «передавали продгрузы советским органам, не требуя создания собственного особого разветвленного аппарата»
Он работал через Советы, АРА – самостоятельно и часто вопреки. Нансена большевики встречали с помпой, он был обласкан всякими почестями и наградами, всюду его встречали оркестры, речи, организовывались пышные банкеты. Ближе к концу декабря 1921 г. ему воздал должное всероссийский съезд Советов, избрав почетным членом Московского Совета. Нансен стал почетным доктором Московского университета .
Все эти события нашли свое отражение на многих страницах советской прессы – в центре и на местах, в то время как АРА почти полностью игнорировалась. И это накануне голосования в Конгрессе США о выделении дополнительных 20 млн. долл. для помощи России. Если Международный Комитет Помощи России под руководством Нансена с сентября 1921 по сентябрь 1922 г. поставил в Россию 90 тыс. 700 тонн продовольствия, то АРА только за один год поставила около 790 тыс. грузов продовольствия (не считая одежды и др.).
Летом 1922 г. советское правительство поспешило объявить миру о победе над голодом, о перспективах хорошего урожая. Официальный оптимизм был обусловлен стремлением произвести впечатление на общественное мнение Запада. Советское правительство лихорадочно нуждалось в привлечении иностранного капитала и развитии внешней торговли. Но даже лояльно настроенный Нансен объявил 20 июля 1922 г. о катастрофе с урожаем – 11 дней спустя после того, как Правда провозгласила о победе над голодом. Тем не менее, хотя критический период голода прошел, был собран хороший урожай, но оставалось кормить еще 4 млн. детей и 1 млн. взрослых. Гуверу снова пришлось обращаться к американским гражданам и организациям оказать поддержку. В одной из своих речей он осудил тех, кто позволил себе выразить свои антисоветские чувства, которые он полностью разделял, но в данный момент считал их проявлением неуместными.
Новая обстановка требовала от АРА приспособления к изменившимся условиям, возник вопрос о передаче американского продовольствия правительственным институтам в связи с возможным завершением спасательных операций. В течение целого года американцы боролись за сохранение полного контроля над поставками помощи, но сейчас они должны были отступить. Изменения в политике Советского правительства касались всех зарубежных организаций помощи в свете улучшения продовольственного положения. В случае с АРА – ее открытые кухни должны быть закрыты, не постепенно, а сразу; ее продовольственные поставки переданы советским ведомствам; также АРА возложит на себя ответственность за оплату доставки посылок и их распределение в тесном контакте с профсоюзными организациями. Последнее, в случае принятия, могло ликвидировать соглашение о посылках. То же самое касалось и медицинской программы.
Руководство АРА в России выступило решительно против, пригрозив полностью свернуть свою деятельность. Конфликт внешне был улажен, но на местах региональные инспектора АРА столкнулись с яростным сопротивлением местных властей и полномочных представителей. Они требовали закрытия всех кухонь и передачи всей инфраструктуры АРА в руки советских органов. Источником проблемы стали циркуляры Последгола – государственного Комитета по борьбе с последствиями с голода, ориентировавшего местное руководство на «новый порядок».
Летом 1922 г. советская делегация на конференции в Гааге повергла мир в шок, объявив о намерении возобновить экспорт зерна. Осенью 1922 г. Москва объявила о наличии миллионов тон зерна, предназначенного на экспорт, в то время, когда собственные оценки указывали на то, что в ближайшую зиму 8 млн. советских граждан все еще будет нужна продовольственная помощь, половина которой может быть удовлетворена собственными ресурсами. Американская сторона протестовала против изъятия большевиками хлеба у голодающих на экспорт, и это впоследствии имело негативное впечатление на общественное мнение в США – помощь была прекращена, отношения между странами испорчены, а официальное признание Америкой СССР было отложено еще на десять лет. АРА заявляла о непосредственном спасении жизни советских людей, советские лидеры о возрождении индустрии для строительства социализма, который бы ликвидировал голод в будущем. Гувер не желал субсидировать реконструкцию советской промышленности за счет жизней советских людей – это стало источником его отказа от поиска средств и привело к сворачиванию деятельности АРА в Советской России.
Заявив о завершении голода, Москва заменила Помгол другой структурой –Последголом. Цель этой меры, ставшей по сути сменой вывески, заключалась в том, что скрыть реальность продолжающегося голода, но в то же время позволить Западу и дальше направлять помощь в Россию. В январе 1923 г. жители Одессы стали свидетелями странной картины – американский корабль Манитоба разгружал в порту груз с поставками помощи АРА, в то время как рядом советский сухогруз Владимир загружался украинским зерном, направлявшееся в Гамбург.
Различное понимание проблемы помощи с обеих сторон после критической фазы голода послужило в качестве нового контекста, в рамках которого стали в дальнейшем развиваться отношения между АРА и советским правительством. Отныне ценность АРА в глазах властей явно понизилась, оно изменило свое отношение к гуманитарной помощи. Центральные и местные власти стали настаивать на том, чтобы АРА сама за все платила – за автомобили, жилье, горючее, а также подписало соглашение со все более становящимися агрессивными советскими профсоюзами. Возникли визовые проблемы, проблемы с курьерской почтой и многое другое, что отравляло взаимные отношения. Михаил Калинин в феврале 1923 г. сформулировал видение АРА с «деревенской точки зрения», сказав, что крестьянин благодарен за помощь, но сейчас голоду пришел конец и у мужика пропал всякий энтузиазм к американской помощи. Выросший на черном хлебе, немного мясе и рыбы, он не хочет, чтобы его дети употребляли белый хлеб, какао, кукурузу, рис и тд. Калинин сказал, что в глазах крестьян этот сбалансированный рацион мало пригоден для реальных нужд. Крестьянину не нравится платить налоги за доставку американского продовольствия .
Опыт АРА в России – конфликты с властями, сохранение и укрепление положения большевиками, преодоление критической фазы голода – укрепляли Гувера в понимании необходимости ухода АРА из России, а также - усиливало желание не признавать большевистский режим. Эти мысли еще сильнее укрепились в связи с арестами ряда русских сотрудников после завершения миссии. В своем интервью газете Washington Evening Star, опубликованном 25 апреля 1925 г., Гувер в эмоциональном раздражении заявил о том, что «никаких шагов не будет предпринято для признания Советского правительства Соединенными Штатами до тех пор, пока каждый русский сотрудник АРА, ложно арестованный, заключенный в тюрьму или сослан по обвинению в шпионаже в связи с работой в этой помощи, не будет освобожден из заключения или возвращен из ссылки» .
20 июля 1923 г., спустя чуть более два года после драматического обращения Горького о помощи, центральный офис миссии в Москве был закрыт. Покидая Россию, Администрация вручила наиболее отличившимся российским сотрудникам именные сертификаты «В благодарное признание верных и самоотверженных услуг, оказанных А.Р.А. в ее стремлении облегчить страдания голодающего населения России». Всего таких сертификатов в России было выдано 5000. Руководство АРА считало, что они послужат сохранению в России памяти об американской помощи. Известия писали 21 июня 1923 г.: «деятельность АРА высоко ценилась нашим правительством. Их помощь никогда не будет забыта в нашей стране».
Бесплатная баня, открытая АРА. Уфа. Америка завезла в Россию тысячи тонн моющих средств, белья, одежду и др. – в Советской России ничего буквально не было (для большинства населения)
В своем письме к Гуверу в 1922 г. Максим Горький приветствовал гуманитарную деятельность как беспрецедентную в человеческой истории: «Ваша помощь войдет в историю как уникальное гигантское достижение, достойное величайшей славы, которое долго будет оставаться в памяти миллионов россиян…которых вы спасли от смерти». В архиве Гувера отложились сотни писем россиян с благодарностью в адрес деятельности АРА. Писали из отдаленных деревень, кантонов, городов. «Наши внуки, - говорилось в одном из коллективных обращений, - никогда не забудут того, что АРА спасла их отцов и дедов от голода и всегда будут говорить «Американская АРА» с любовью и благодарностью» (Ачкинская волость, Яланский кантон, Башкирия.)
Интересно отметить, что в народной памяти сохранились впечатления об американских продуктах. Из «записок краеведа» из Чебоксар А.И.Терентьева можно узнать: «В тот голодный год я в семилетнем возрасте пошел учиться в первый класс… Детям нашей деревни повезло: столовая получала продукты питания через АРА. Я долго помнил вкус стограммового кусочка хлеба. Тогда мне пришлось впервые в жизни попробовать голландское какао. Старшее поколение помнит эти роковые годы и с благодарностью отзывается о тех, кто помог нам выжить…» [Давид Бёрнер, журналист, жил в России в 1928-1934 гг., встречал десятки людей, которые говорили, что обязаны жизнью помощи Гувера, просили донести до сведения, что «настоящая Россия» не забыла и благодарна им. Во время второй мировой войны некоторые советские офицеры и солдаты говорили американцам, с которыми они встретились при освобождении Германии, что в детстве они были спасены от смерти «Арой» .
Можно только предположить, что в сознании поколений, прошедших через голод и американскую помощь, память об АРА противоречило тому официальному представлению, которое им пытались сверху навязать советские власти. Понимая, что АРА слишком сильно оказало влияние на общественное сознание, официальная власть попыталась искоренить всякое упоминание о ней, сделать ее совершенно неизвестной для последующих поколений.
Заключение
Борьба с голодом в России стала самым трудным опытом АРА во всей ее гуманитарной деятельности в европейских странах с периода 1919 по 1923 гг. Первоначально предполагалось ограничиться распределением продуктов среди детей и больных. Это была «стандартная» процедура в других странах. Гуманитарная операция в Советской России оказалась беспрецедентной. Она вышла за рамки традиционной гуманитарной активности. Колоссальные масштабы бедствия и не менее колоссальные усилия трансформировали АРА из обычной гуманитарной организации в разновидность американской корпорации, действующей на коммерческой основе с гуманитарными целями. От смерти было спасено от 10 до 20 млн. человек.
Это история о коллизиях между американским и русским подходом к решению проблем голода. АРА стала демонстративным уроком значительной ценности с точки зрения эффективности, порядка, чистоты, пунктуальности и отсутствия волокиты. Отсутствие коррупции, слаженный механизм работы, не превышающие доходы расходы, положительный баланс, умелое сочетание гуманитарных и коммерческих принципов – все это стало демонстрацией «американской системы», «американского индивидуализма». Гувер создал потрясающую «машину», которая не только тратила, но и зарабатывала, спасала, помогала, поддерживала сама себя. Можно говорить об изобретении принципиально новой модели гуманитарной помощи, заложившей основы на все оставшееся столетие.
Как результат, победа совместными усилиями над одним из самых страшных в истории голодом двадцатого века. Америка помогала России продовольствием, медикаментами, одеждой, - несмотря на то, что не признавала большевистскую власть и даже относилась к ней весьма враждебно. В российских условиях создание «аровской машины» было вдвойне важно тем, что помощь контролировалась не государством, а независимой организацией. Поэтому помощь доставлялась тем, кто в ней нуждался, не разворовывалась. Операция по оказанию помощи оказалась успешным «экспериментом» в сотрудничествемежду враждебными политическими системами . Обе страны с разными общественными системами приобрели ценный опыт конструктивного международного сотрудничества. Их лидерам удалось, пусть на время, встать выше своих идеологических расхождений в интересах достижения общей цели. Ирония истории – радикальный антикоммунист Гувер сделал больше всех, чтобы спасти Советы, хотя он хотел ниспровержения большевиков.
Вклад АРА измеряется не только количеством поставленного продовольствия и другой материальной помощью. Не менее важными, чем кукуруза и консервированное молоко, были «неосязаемые ресурсы», доставленные АРА, такие как передовая технология управления помощью, профессиональная преданность, дух оптимизма. Эффективная деятельность АРА возрождала надежду на то, что голод будет преодолен, стимулировала конструктивную конкуренцию между АРА и Помголом, способствовала межкультурному диалогу на всех уровнях общества. АРА стала одним из факторов развития нэповских реформ, стабилизации общества в период болезненных преобразований. Деятельность АРА способствовало установлению первого дружественного «контакта» Советской России с капиталистическим миром, своеобразным прорывом экономической, политической и культурной блокады, «наведением мостов» между двумя берегами. Благодаря АРА, хотя и на время, были восстановлены контакты россиян с внешним миром, отделенных от него политическими и идеологическими препятствиями. По сути, появился шанс налаживания диалога между коммунистами и капиталистами. Через «народную дипломатию» посланники АРА и других организаций «снизу» возводили основы мирного сосуществования.
Это было еще и «большое шоу» – демонстрация эффективности и превосходства «американской системы» на примере борьбы с голодом, оказавшей огромное влияние на страну в 1920-е и 1930-е гг. Доставленные АРА 149 автомобилей использовались в инспекционных поездках по дистриктам для организации мобильного контроля за процессом распределения помощи. Техника укрепляла престиж АРА в глазах населения и властей. Американские автомобили помогали распределять помощь среди голодающих, олицетворяя собой будущее мира.
Физическое присутствие американцев служило непроизвольным «ферментом» возникновения альтернативных режиму мыслей и идей. У людей появилась возможность сравнивать этот мир и «тот», усваивать новые идеи, видеть себя и окружающее другими глазами. С АРА связывались чувства приходящей внешней силы для поддержания морального духа людей, испытывавших по причине голода физическую депрессию. АРА вдохнула надежду на спасение. Общение с американцами стало возможностью для многих из них вернуться обратно в мир цивилизации. Среди тех, кого наиболее сильно почувствовал это, стало еврейское население. Когда непосредственная цель была достигнута, стимул к кооперации, однако, исчез. Победила догматическая часть в советском руководстве. Не в меньшей степени ответственность лежит и на американской стороне, также не сумевшей, несмотря на попытки некоторых, преодолеть барьер стереотипов. Личные пристрастия и предубеждения Гувера оказали влияние на затягивание решение США вопроса об официальном признании Советской России. В итоге, уникальная возможность закрепить достигнутый успех была упущена.
Негибкость советских подходов, подозрительность к иностранцам, идеология ненависти к западному миру, официальная и бытовая паранойя секретности, как один из определяющих аспектов советской жизни – препятствовали ведению нормального диалога в тот период и устойчивы поныне в сознании миллионов людей, родившихся и выросших в условиях социализма. Проблема коренилась не только в большевиках, но и в самом российском населении, с подозрением относившемся к своим спасителям. Оно было не менее подозрительно настроено, чем сама власть. Речь идет о культурной среде, порождавшей конфликтное восприятие на всех уровнях, сохраняющееся вплоть до сегодняшнего времени. Конфронтационная психология властей и основной массы населения – питательная среда для преемственности пластов советской истории в постсоветский период. У истоков «глобального альтруизма» стояли такие люди, как Гувер. Но наши школьники и студенты об этом не знают.
Автор: Рашит Латыпов
Источник: relga.ru
Часть 3 ( начало )
Нет, мама не спит, она только умерла от истощения
Российские власти не раз ставили вопрос о нецелесообразности посылочных операций, обосновывая это тем, что у наиболее нуждавшихся в помощи населения Поволжья нет ни родственников, ни знакомых за границей, что рабочие и крестьяне получают 40 % от общего числа посылок, в то время как интеллигенция и городские обыватели – 60 %.
С едва скрытым упреком советская сторона указывала, что половина всех посылок приходится на долю еврейского населения. Особые претензии в связи с этим власти предъявляли еврейской организации помощи Джойнт, распространявшей якобы свои посылки только для лиц еврейской национальности.
Несмотря на все сложности, конфликтные ситуации, посылочные операции продолжались вплоть до окончания деятельности АРА в России. Отправление посылок из США прекратилось в марте 1923 г., из Европы – в апреле 1923 г. Общий объем переправленных в посылках продуктов составил 75 тысяч тонн, доход от посылочной программы – около 3 млн. 600 тыс. долл., что позволило дополнительно в течение месяца кормить 3 млн. 600 тыс. детей . Для России посылочная программа оказалась весьма необычной и успешной операцией, где гуманитарная цели переплелись с коммерческими методами. Обходя контроль комиссаров, американцам удалось установить контакты со всеми слоями населения, донести образ неведомого россиянам свободного мира.
Революция сделал интеллигенцию самой незащищенной частью советского общества. Политика социального апартеида превратила их изгоями в новом обществе, где для них не было места. Голод больнее всего ударил по этим слоям. АРА организовала продовольственные посылки для российских врачей. Другие категории, которые получали помощь, – медсестры, профессора, школьные инспектора, нотариусы, судьи, артисты, музыканты, писатели, балетные школы, литературные кружки, религиозные организации, а также семьи священников, находящихся в заключении... Студенты получали обеды на кухнях АРА в Петрограде, Москве, Киеве, Одессе, Екатеринославле (всего 10 тыс. чел. по всем городам, программа длилась с сентября 1922 до 1 июля 1923). Эти вещи собирались в Америке что называется «всем миром» - люди разных слоев – все в той или иной степени участвовали в акциях помощи – жертвовали деньги, одежду, продовольствие. Для интеллигенции в особенности чувство «моральной изоляции» с 1917 г. было особенно острым. Благодаря адресной помощи, люди обрели надежду, почувствовали свою нужность, у них вернулась связь с обществом и миром.
Следует отметить и деятельность АРА по оказанию так называемой «побочной помощи» по восстановлению инфраструктуры – строительство дорог, санитарные работы, ремонт и сооружение водозаборных систем, различные общественные работы. Например, железнодорожное хозяйство России, разоренное гражданской войной, просто не справлялось с объемом перевозок и разгрузочных работ для АРА, в связи с чем ее сотрудникам пришлось организовывать и восстановление путей сообщения. Так, только в Симбирской губернии был восстановлен 271 железнодорожный мост. АРА финансировала строительство дорог, мостов, фонтанов, обновление школьных зданий, больниц, заводов. Главный акцент – улучшение санитарных условий. Без этого вынужденного комплекса мер помощь голодающим лишь продлевала их агонию, снижала результативность оказываемой поддержки.
Сокращение помощи в 1922-1923 гг. и завершение деятельности АРА
На 9 февраля 1922 г. вклад АРА и американских организаций и частных лиц под ее контролем составил сумму 42 млн. долл., Советской России – около 12 млн. 200 тыс. долл., организация Нансена вместе с другими, кто находился под ее «зонтиком», – около 4 млн. долл. Всего за два года АРА было израсходовано около 78 млн. долларов, из которых 28 млн. – деньги правительства США, 13 млн. – советского правительства, остальные – благотворительность, частные пожертвования, средства других частных организаций. С начала осени 1922 г. началось сокращение помощи. Наблюдалось сокращение в объемах и географии помощи – закрытие Оренбургского дистрикта. Критическая фаза голода осталась позади, был собран хороший урожай. Большевики начали тяготиться присутствием АРА. Голод переходил в нужду и недоедание. На официальном сленге положение характеризовалось как «последгол». Однако, Советы нуждались в политическом признании США, поэтому миссию приходилось терпеть, хотя начался оказываться вежливый, но жесткий нажим. И все же, несмотря на официальный оптимизм, многие крестьяне по-прежнему голодали и взывали о помощи.
Карта географии голода из книги Г. Фишера (1927)
Голод и помощь АРА серьезно компрометировали коммунистические власти в глазах населения и мировой общественности. Поэтому власти в центре и на местах предпринимали попытки прямо или косвенно приуменьшить вклад АРА в борьбе с голодом и заодно приписать их заслуги себе. Когда кризис миновал, отношение явно изменилось, теперь помощь виделась не так нужной, власть стала тяготиться присутствием независимой от ее контроля организации, а в голосе партийных функционеров все явственнее стали проявляться нотки классовой ненависти.
Результативной стала советская практика выдвижения на передний план, в пику Гуверу и АРА, фигуры норвежского исследователя Фритьофа Нансена, возглавлявшего миссию помощи Лиги Наций, и соответствующего принижение АРА на этом фоне. В августе 1921 г. на женевской конференции национальных ассоциаций помощи он был назначен верховным комиссаром Международного Комитета Помощи России. После того, как АРА подписала договор с советским правительством в Риге 20 августа 1921 г., Нансену удалось неделю спустя подписать свой вариант договора в Москве. “Миссия Нансена” представляла различные политические и гуманитарные организации, включая национальные общества Красного Креста
Договор Нансена с Кремлем разительно отличался от договора последнего с АРА. Миссия Нансена оставляла верховный контроль за поставками помощи в руках советского правительства, без оговорки, что помощь не будет распределяться в Красной Армии и среди правительственных сотрудников. Торговый представитель США в Лондоне писал в ноябре 1921 г., что Нансен “не производит впечатления большого человека с блестящим умом”. Менее было известно для широкой публики, что Нансен был плохим организатором, не имел нужных административных качеств. Большевики нашли Нансена удобным пропагандистским орудием в своих взаимоотношениях с Западом, и в особенности для нейтрализации влияния АРА. Не удивительно, что Нансен стал «звездой» советской прессы, удобным «громоотводом» для режима. Нансен возглавлял безгосударственную организацию, хорошо был известен в России как полярный исследователь, без политических амбиций, критиковал действия западных правительств, его представители «передавали продгрузы советским органам, не требуя создания собственного особого разветвленного аппарата»
Он работал через Советы, АРА – самостоятельно и часто вопреки. Нансена большевики встречали с помпой, он был обласкан всякими почестями и наградами, всюду его встречали оркестры, речи, организовывались пышные банкеты. Ближе к концу декабря 1921 г. ему воздал должное всероссийский съезд Советов, избрав почетным членом Московского Совета. Нансен стал почетным доктором Московского университета .
Все эти события нашли свое отражение на многих страницах советской прессы – в центре и на местах, в то время как АРА почти полностью игнорировалась. И это накануне голосования в Конгрессе США о выделении дополнительных 20 млн. долл. для помощи России. Если Международный Комитет Помощи России под руководством Нансена с сентября 1921 по сентябрь 1922 г. поставил в Россию 90 тыс. 700 тонн продовольствия, то АРА только за один год поставила около 790 тыс. грузов продовольствия (не считая одежды и др.).
Летом 1922 г. советское правительство поспешило объявить миру о победе над голодом, о перспективах хорошего урожая. Официальный оптимизм был обусловлен стремлением произвести впечатление на общественное мнение Запада. Советское правительство лихорадочно нуждалось в привлечении иностранного капитала и развитии внешней торговли. Но даже лояльно настроенный Нансен объявил 20 июля 1922 г. о катастрофе с урожаем – 11 дней спустя после того, как Правда провозгласила о победе над голодом. Тем не менее, хотя критический период голода прошел, был собран хороший урожай, но оставалось кормить еще 4 млн. детей и 1 млн. взрослых. Гуверу снова пришлось обращаться к американским гражданам и организациям оказать поддержку. В одной из своих речей он осудил тех, кто позволил себе выразить свои антисоветские чувства, которые он полностью разделял, но в данный момент считал их проявлением неуместными.
Новая обстановка требовала от АРА приспособления к изменившимся условиям, возник вопрос о передаче американского продовольствия правительственным институтам в связи с возможным завершением спасательных операций. В течение целого года американцы боролись за сохранение полного контроля над поставками помощи, но сейчас они должны были отступить. Изменения в политике Советского правительства касались всех зарубежных организаций помощи в свете улучшения продовольственного положения. В случае с АРА – ее открытые кухни должны быть закрыты, не постепенно, а сразу; ее продовольственные поставки переданы советским ведомствам; также АРА возложит на себя ответственность за оплату доставки посылок и их распределение в тесном контакте с профсоюзными организациями. Последнее, в случае принятия, могло ликвидировать соглашение о посылках. То же самое касалось и медицинской программы.
Руководство АРА в России выступило решительно против, пригрозив полностью свернуть свою деятельность. Конфликт внешне был улажен, но на местах региональные инспектора АРА столкнулись с яростным сопротивлением местных властей и полномочных представителей. Они требовали закрытия всех кухонь и передачи всей инфраструктуры АРА в руки советских органов. Источником проблемы стали циркуляры Последгола – государственного Комитета по борьбе с последствиями с голода, ориентировавшего местное руководство на «новый порядок».
Летом 1922 г. советская делегация на конференции в Гааге повергла мир в шок, объявив о намерении возобновить экспорт зерна. Осенью 1922 г. Москва объявила о наличии миллионов тон зерна, предназначенного на экспорт, в то время, когда собственные оценки указывали на то, что в ближайшую зиму 8 млн. советских граждан все еще будет нужна продовольственная помощь, половина которой может быть удовлетворена собственными ресурсами. Американская сторона протестовала против изъятия большевиками хлеба у голодающих на экспорт, и это впоследствии имело негативное впечатление на общественное мнение в США – помощь была прекращена, отношения между странами испорчены, а официальное признание Америкой СССР было отложено еще на десять лет. АРА заявляла о непосредственном спасении жизни советских людей, советские лидеры о возрождении индустрии для строительства социализма, который бы ликвидировал голод в будущем. Гувер не желал субсидировать реконструкцию советской промышленности за счет жизней советских людей – это стало источником его отказа от поиска средств и привело к сворачиванию деятельности АРА в Советской России.
Заявив о завершении голода, Москва заменила Помгол другой структурой –Последголом. Цель этой меры, ставшей по сути сменой вывески, заключалась в том, что скрыть реальность продолжающегося голода, но в то же время позволить Западу и дальше направлять помощь в Россию. В январе 1923 г. жители Одессы стали свидетелями странной картины – американский корабль Манитоба разгружал в порту груз с поставками помощи АРА, в то время как рядом советский сухогруз Владимир загружался украинским зерном, направлявшееся в Гамбург.
Различное понимание проблемы помощи с обеих сторон после критической фазы голода послужило в качестве нового контекста, в рамках которого стали в дальнейшем развиваться отношения между АРА и советским правительством. Отныне ценность АРА в глазах властей явно понизилась, оно изменило свое отношение к гуманитарной помощи. Центральные и местные власти стали настаивать на том, чтобы АРА сама за все платила – за автомобили, жилье, горючее, а также подписало соглашение со все более становящимися агрессивными советскими профсоюзами. Возникли визовые проблемы, проблемы с курьерской почтой и многое другое, что отравляло взаимные отношения. Михаил Калинин в феврале 1923 г. сформулировал видение АРА с «деревенской точки зрения», сказав, что крестьянин благодарен за помощь, но сейчас голоду пришел конец и у мужика пропал всякий энтузиазм к американской помощи. Выросший на черном хлебе, немного мясе и рыбы, он не хочет, чтобы его дети употребляли белый хлеб, какао, кукурузу, рис и тд. Калинин сказал, что в глазах крестьян этот сбалансированный рацион мало пригоден для реальных нужд. Крестьянину не нравится платить налоги за доставку американского продовольствия .
Опыт АРА в России – конфликты с властями, сохранение и укрепление положения большевиками, преодоление критической фазы голода – укрепляли Гувера в понимании необходимости ухода АРА из России, а также - усиливало желание не признавать большевистский режим. Эти мысли еще сильнее укрепились в связи с арестами ряда русских сотрудников после завершения миссии. В своем интервью газете Washington Evening Star, опубликованном 25 апреля 1925 г., Гувер в эмоциональном раздражении заявил о том, что «никаких шагов не будет предпринято для признания Советского правительства Соединенными Штатами до тех пор, пока каждый русский сотрудник АРА, ложно арестованный, заключенный в тюрьму или сослан по обвинению в шпионаже в связи с работой в этой помощи, не будет освобожден из заключения или возвращен из ссылки» .
20 июля 1923 г., спустя чуть более два года после драматического обращения Горького о помощи, центральный офис миссии в Москве был закрыт. Покидая Россию, Администрация вручила наиболее отличившимся российским сотрудникам именные сертификаты «В благодарное признание верных и самоотверженных услуг, оказанных А.Р.А. в ее стремлении облегчить страдания голодающего населения России». Всего таких сертификатов в России было выдано 5000. Руководство АРА считало, что они послужат сохранению в России памяти об американской помощи. Известия писали 21 июня 1923 г.: «деятельность АРА высоко ценилась нашим правительством. Их помощь никогда не будет забыта в нашей стране».
Бесплатная баня, открытая АРА. Уфа. Америка завезла в Россию тысячи тонн моющих средств, белья, одежду и др. – в Советской России ничего буквально не было (для большинства населения)
В своем письме к Гуверу в 1922 г. Максим Горький приветствовал гуманитарную деятельность как беспрецедентную в человеческой истории: «Ваша помощь войдет в историю как уникальное гигантское достижение, достойное величайшей славы, которое долго будет оставаться в памяти миллионов россиян…которых вы спасли от смерти». В архиве Гувера отложились сотни писем россиян с благодарностью в адрес деятельности АРА. Писали из отдаленных деревень, кантонов, городов. «Наши внуки, - говорилось в одном из коллективных обращений, - никогда не забудут того, что АРА спасла их отцов и дедов от голода и всегда будут говорить «Американская АРА» с любовью и благодарностью» (Ачкинская волость, Яланский кантон, Башкирия.)
Интересно отметить, что в народной памяти сохранились впечатления об американских продуктах. Из «записок краеведа» из Чебоксар А.И.Терентьева можно узнать: «В тот голодный год я в семилетнем возрасте пошел учиться в первый класс… Детям нашей деревни повезло: столовая получала продукты питания через АРА. Я долго помнил вкус стограммового кусочка хлеба. Тогда мне пришлось впервые в жизни попробовать голландское какао. Старшее поколение помнит эти роковые годы и с благодарностью отзывается о тех, кто помог нам выжить…» [Давид Бёрнер, журналист, жил в России в 1928-1934 гг., встречал десятки людей, которые говорили, что обязаны жизнью помощи Гувера, просили донести до сведения, что «настоящая Россия» не забыла и благодарна им. Во время второй мировой войны некоторые советские офицеры и солдаты говорили американцам, с которыми они встретились при освобождении Германии, что в детстве они были спасены от смерти «Арой» .
Можно только предположить, что в сознании поколений, прошедших через голод и американскую помощь, память об АРА противоречило тому официальному представлению, которое им пытались сверху навязать советские власти. Понимая, что АРА слишком сильно оказало влияние на общественное сознание, официальная власть попыталась искоренить всякое упоминание о ней, сделать ее совершенно неизвестной для последующих поколений.
Заключение
Борьба с голодом в России стала самым трудным опытом АРА во всей ее гуманитарной деятельности в европейских странах с периода 1919 по 1923 гг. Первоначально предполагалось ограничиться распределением продуктов среди детей и больных. Это была «стандартная» процедура в других странах. Гуманитарная операция в Советской России оказалась беспрецедентной. Она вышла за рамки традиционной гуманитарной активности. Колоссальные масштабы бедствия и не менее колоссальные усилия трансформировали АРА из обычной гуманитарной организации в разновидность американской корпорации, действующей на коммерческой основе с гуманитарными целями. От смерти было спасено от 10 до 20 млн. человек.
Это история о коллизиях между американским и русским подходом к решению проблем голода. АРА стала демонстративным уроком значительной ценности с точки зрения эффективности, порядка, чистоты, пунктуальности и отсутствия волокиты. Отсутствие коррупции, слаженный механизм работы, не превышающие доходы расходы, положительный баланс, умелое сочетание гуманитарных и коммерческих принципов – все это стало демонстрацией «американской системы», «американского индивидуализма». Гувер создал потрясающую «машину», которая не только тратила, но и зарабатывала, спасала, помогала, поддерживала сама себя. Можно говорить об изобретении принципиально новой модели гуманитарной помощи, заложившей основы на все оставшееся столетие.
Как результат, победа совместными усилиями над одним из самых страшных в истории голодом двадцатого века. Америка помогала России продовольствием, медикаментами, одеждой, - несмотря на то, что не признавала большевистскую власть и даже относилась к ней весьма враждебно. В российских условиях создание «аровской машины» было вдвойне важно тем, что помощь контролировалась не государством, а независимой организацией. Поэтому помощь доставлялась тем, кто в ней нуждался, не разворовывалась. Операция по оказанию помощи оказалась успешным «экспериментом» в сотрудничествемежду враждебными политическими системами . Обе страны с разными общественными системами приобрели ценный опыт конструктивного международного сотрудничества. Их лидерам удалось, пусть на время, встать выше своих идеологических расхождений в интересах достижения общей цели. Ирония истории – радикальный антикоммунист Гувер сделал больше всех, чтобы спасти Советы, хотя он хотел ниспровержения большевиков.
Вклад АРА измеряется не только количеством поставленного продовольствия и другой материальной помощью. Не менее важными, чем кукуруза и консервированное молоко, были «неосязаемые ресурсы», доставленные АРА, такие как передовая технология управления помощью, профессиональная преданность, дух оптимизма. Эффективная деятельность АРА возрождала надежду на то, что голод будет преодолен, стимулировала конструктивную конкуренцию между АРА и Помголом, способствовала межкультурному диалогу на всех уровнях общества. АРА стала одним из факторов развития нэповских реформ, стабилизации общества в период болезненных преобразований. Деятельность АРА способствовало установлению первого дружественного «контакта» Советской России с капиталистическим миром, своеобразным прорывом экономической, политической и культурной блокады, «наведением мостов» между двумя берегами. Благодаря АРА, хотя и на время, были восстановлены контакты россиян с внешним миром, отделенных от него политическими и идеологическими препятствиями. По сути, появился шанс налаживания диалога между коммунистами и капиталистами. Через «народную дипломатию» посланники АРА и других организаций «снизу» возводили основы мирного сосуществования.
Это было еще и «большое шоу» – демонстрация эффективности и превосходства «американской системы» на примере борьбы с голодом, оказавшей огромное влияние на страну в 1920-е и 1930-е гг. Доставленные АРА 149 автомобилей использовались в инспекционных поездках по дистриктам для организации мобильного контроля за процессом распределения помощи. Техника укрепляла престиж АРА в глазах населения и властей. Американские автомобили помогали распределять помощь среди голодающих, олицетворяя собой будущее мира.
Физическое присутствие американцев служило непроизвольным «ферментом» возникновения альтернативных режиму мыслей и идей. У людей появилась возможность сравнивать этот мир и «тот», усваивать новые идеи, видеть себя и окружающее другими глазами. С АРА связывались чувства приходящей внешней силы для поддержания морального духа людей, испытывавших по причине голода физическую депрессию. АРА вдохнула надежду на спасение. Общение с американцами стало возможностью для многих из них вернуться обратно в мир цивилизации. Среди тех, кого наиболее сильно почувствовал это, стало еврейское население. Когда непосредственная цель была достигнута, стимул к кооперации, однако, исчез. Победила догматическая часть в советском руководстве. Не в меньшей степени ответственность лежит и на американской стороне, также не сумевшей, несмотря на попытки некоторых, преодолеть барьер стереотипов. Личные пристрастия и предубеждения Гувера оказали влияние на затягивание решение США вопроса об официальном признании Советской России. В итоге, уникальная возможность закрепить достигнутый успех была упущена.
Негибкость советских подходов, подозрительность к иностранцам, идеология ненависти к западному миру, официальная и бытовая паранойя секретности, как один из определяющих аспектов советской жизни – препятствовали ведению нормального диалога в тот период и устойчивы поныне в сознании миллионов людей, родившихся и выросших в условиях социализма. Проблема коренилась не только в большевиках, но и в самом российском населении, с подозрением относившемся к своим спасителям. Оно было не менее подозрительно настроено, чем сама власть. Речь идет о культурной среде, порождавшей конфликтное восприятие на всех уровнях, сохраняющееся вплоть до сегодняшнего времени. Конфронтационная психология властей и основной массы населения – питательная среда для преемственности пластов советской истории в постсоветский период. У истоков «глобального альтруизма» стояли такие люди, как Гувер. Но наши школьники и студенты об этом не знают.
Автор: Рашит Латыпов
Источник: relga.ru