avmalgin - у нас на каждом шагу десятки таких, разумеется, и в РФ плохо, но вот делать такие популистские заявления, что только здесь хреново, а вот на Западе одна малина (комментарий Мальгина в ответ zambor):"Вам не приходило в голову, что после родов тюремный срок для женщины можно прервать? Находящимся под следствием изменить меру пресечения (на домашний арест), уже осужденных перевести в колонию-поселение или даже заменить условным сроком?"
Переживаем и смотрим на мать с ребенком, которые уже год находятся в
geranim "надо какой-нибудь передовой и современный детский сад сделать в тюрьме,что-бы дети не страдали. А как иначе-то? Мать нельзя отпускать,ребёнка нельзя отнимать от матери", давно идёт обсуждение, что в российских тюрьмах детей лучше разлучать с матерями не в 3, а в 5 лет для уменьшения психологического травматизма.Вначале текст нашего демагога про отечественных детишек, потом для сравнения про американских - всем поровну, всё по пословице: "молящийся на Запад либерал там и бревно не заметит, а в России - и мельчайшую соринку разглядит и вопить не устанет о том".
Оригинал взят у
avmalgin в Весточки из ГУЛагаКак известно, дети в России сидят в тюрьмах и на зонах вместе со своими осужденными матерями. Когда им исполняется три года, их переводят в детдом. Но до этого - за решеткой. Вот одна сегодняшняя история:
...Маленького Тарасика привезли маме Карине через месяц после родов (саму ее из больницы увезли в СИ-6 через два часа после них, несмотря на все обещания преломить подобную практику). Ей сказали, что мальчик болен, его увезли в больницу. Это еще одна из серьезных жалоб многих мамочек: долго-долго они не знают не только о том, чем болен малыш, но даже и о том, в какой больнице он находится. А когда его привозят - женщинам отказываются сообщать информацию из больничных историй деток: ни устно, ни копии документов не выдают. А там ведь и диагнозы, и назначения, и рекомендации. Крайне странная ситуация. Как мать может быть в неведении о здоровье ребенка? Почему врач не выдаст ей документы, не сядет вместе с мамочкой, не обсудит эти диагнозы и рекомендации, не даст советы?
Тарасик оказался аллергиком. Питание ему нужно специальное, безлактозное, на протяжении этого года это уже третий в СИЗО-6 такой младенчик. С собой ему дали из больницы три банки питания "Нан", и пока малыш его ел, всё было хорошо. Но потом оно закончилось, администрация СИЗО ничего, кроме "Малютки" с той самой молочной кухни, прикреплением к которой с помощью Уполномоченной все в УФСИН и СИ-6 так хвастались, Тарасу стало очень плохо, и его увезли в больницу. Карина снова ждала сына. Когда он вернулся, "Малюткой" кормить его не стали (у Карины нет на воле близких, что могли бы купить и передать детское питание). Зато они есть у Светланы. Светлана, имеющая малыша с аналогичными проблемами, стала делиться с Тарасом своим "Нутрилоном" или "Нестаженом", но на двоих еды не хватало. Ожидая, в свою очередь, дочь из больницы, выкармливать Тарасика своим грудным молоком взялась Оксана, но когда дочь к ней привезли, молока на двоих стало не хватать. К спасению Тараса подключилась Амина. Так они все и жили, да...
Терпение матерей переполнилось вчера, когда Карину увезли на суд, Тарас остался с сокамерницами мамы, и ему стало плохо. Он плакал, кричал, синел, зеленел и плевался пеной. Видимо, полагают мамы, организм устал от этих бесконечных смен питания. Отпаивали Тарасика бифидобактерином, но на сейчас он, переданный с воли, почти закончился. В СИЗО своего тоже нет (а почему его там нет, если там младенцы? Когда у меня были младенцы, эта штука была у меня всегда, в стеклянных фиговинках в холодильнике стояла). Мамочки испугались за жизнь малыша.
Отсутствие лекарств - тоже предмет печали мамочек. От кашля дают только проспан, говорят они, с него дети блюют. От насморка назол - почему-то на всех малышей лишь один пузырек, капайте по очереди. Женщины опасаются, что дети могут заразиться один от другого. И прием лекарств с воли тоже исключительно затруднен. А диагнозы деток скрывают от мам, и убедить, что они нуждаются в каких-то лекарствах из-за этого очень сложно. Ну, это не говоря о том, что в СИЗО-6... закончились памперсы. Теперь - и маленькие, и большие. В одной из "детских" камер нет обогревателя. Тепло город пока не дает. Откровенно холодно. Сняв и оставив в коридоре пальто, чтоб не тащить в "детскую" разную бактерию, в процессе разговора я замерзла.
Сегодня Тарасик на руках у мамы был благостен и улыбался. Они накормили его своим молоком. "Вам повезло! - восхитились женщины, - смотрите, улыбается! Может, вас увидел и надеется, что не будет больше голодным. Но как же он вчера кричал!.. так страшно..."
ОТСЮДА
________________________________________
Теперь продолжим про американскую пенитенциарную систему, про которую А. Мальгин из скромных либерально-демагогических соображений умалчивает, а в конце после фото ещё и добавка про захватывающую охоту на детей замечательного американского правосудия.
Материнство в американских тюрьмах
Что происходит, когда женщина беременеет в тюрьме? Где она рожает? Какова дальнейшая судьба ребёнка? Ответы на эти вопросы зависят от того, в какой стране находится тюрьма, а также от строгости режима. Для женщин, отбывающих наказание в тюрьме Washington Correctional Center for Women в городе Гиг-Харбор в штате Вашингтон ответ прост: дети остаются вместе со своими матерями.«О начале реализации этой программы я услышала от третих лиц в середине 1990-х, а жила я всего в 10 минутах от тюрьмы, – акушерка и фотограф Ханна-Траскотт рассказывает о том, как она узнала об этом проекте. В 2003 году я направила запрос, чтобы узнать, могу ли я начать работать над фотопроектом о материнстве в тюрьме, и получила утвердительный ответ. Я год раздумывала, прежде чем решилась написать письмо и попросить разрешения».
Манди и Габриэль (3 суток).
Несмотря на успешную реализацию программы в тюрьме Washington Corrections Center, Ханна-Траскотт всё еще относится к ней с долей скептицизма. «Несмотря на исследования, говорящие в пользу концепций, имеющих отношение к воспитанию детей в тюрьмах, люди до сих пор воспринимают их в штыки. Они говорят: «Детям не место в тюрьмах». Но нет же. Дети должны находиться в безопасности рядом со своими матерями. Поэтому я считаю, что люди упускают из виду главное и зацикливаются на этом «дети в тюрьмах».
Саманта и Габриэль (1 год).
Пенитенциарная система по большей части построена с оглядкой на мужчин. Однако, в последнее время население американских тюрем стремительно растёт за счёт женщин, что делает вопросы беременности и материнства в исправительных учреждениях всё более актуальными.
Стэйси (на 38 неделе беременности).
«Дети не знают, что они в тюрьме. Они знают только, что они в безопасности рядом с любящими матерями».
Оша (на седьмом месяце беременности, ждёт двойню).
Новорожденный (5 суток).
«Как акушерку, меня очень взволновала новость об этой инновационной концепции, которая позволяет оставлять детей вместе с их матерями-заключёнными», – делится Ханна-Траскотт. Я подумала, что могу не только многому научиться у женщин, которые проходят через беременность и материнство в исправительном учреждении, но и донести до людей, почему стоит инвестировать в такие программы».
Аманда и Дионисио (9 месяцев).
«В каждой камере есть окно, а стены украшены рисунками. Камеры выглядят иначе, чем люди обычно себе представляют».
Мэнди и Хэллин (1 неделя).
«Я работаю здесь довольно долго, поэтому они успели украсить стены и моими фотографиями в рамках».
Пенни и Жасмин (3 месяца).
"Позвольте людям полюбить вас».
Ксения и Лэйн (11 месяцев).
Воспитательница.
«Детей любят, и о них хорошо заботятся, поэтому находиться с ними – одно удовольствие», – говорит Ханна-Траскотт.
Сьюзан (на восьмом месяце беременности).
«Я часто слышу в выпусках новостей, что наша страна занимает первое место в мире по количеству заключённых. Так с какой стороны нас это характеризует?»
Эмбер (на восьмом месяце беременности).
Вдохновение.
Эмбер и Райан (восемь суток).
Даниэль и Зоя (9 месяцев).
Любовь.
Шерианн и Квинси (7 месяцев).
Виола и Юджин (13 суток).
Источник: http://fototelegraf.ru/326864-materinstvo-v-amerikanskix-tyurmax.html?utm_source=mirtesen&utm_medium=news&utm_campaign=transit&from=mirtesen
Оригинал взят у
antizoomby в Тюремный опыт тысяч американских девочек начинается с сексуального насилия.Споры по поводу кризиса криминально-судебной системы США – массового лишения свободы, «складирования» психически больных, суровых ювенальных приговоров – склонны игнорировать самый уязвимый контингент пострадавших: девочек, и особенно цветных девочек. Доля девочек, лишённых свободы ювенальной судебной системой, растёт, но причина этого не в том, что девочки становятся более жестокими. По данным нового доклада «Проекта по правам человека для девочек» Джорджтауновского юридического центра бедности и неравенства и Фонда женщин, растёт количество девочек, арестованных за незначительные проступки.
И эти проступки - злоупотребление препаратами, прогулы и побеги (60% всех побегов за последние 20 лет совершили именно девочки) - «больше всего связаны с насилием» со стороны взрослых, - говорится в этом докладе. Одна цифра Министерства юстиции США показывает, что почти треть девочек, оказавшихся в ювенальной судебной системе, испытала сексуальное насилие. Несколько местных исследований показали, что проблема существенно хуже. Статистика говорит, что трубопровод из школы в тюрьму для девочек начинается с сексуального насилия.
Агрессивное преследование мелких правонарушений – только часть большой проблемы превращения детей в преступников. Особенно это касается цветных детей, - говорит исполнительный директор «Проекта по правам человека для девочек» Малика Саада Саар. Некоторые из этих девочек – жертвы сексуальной работорговли. Девчонок младше 13 лет арестовывают за прогулы и проституцию, и вместо помощи их сажают в тюрьмы для подростков. Некоторые девочки испытывают насилие в семье. Одна опрошенная Саар девочка рассказала, что её регулярно насиловал дядя. Чтобы остановить это, она забеременела от другого мужчины. Она родила ребёнка, бросила школу и была арестована за прогулы.
В докладе говорится, что девочки часто попадают в тюрьмы из-за неверного поведения в суде, в которых они отклоняются от типично женского стереотипа. «Я встречала судей, которые говорят: дайте мне мальчишек, не надо девчонок», - говорит Саар. - «Многие девочки отказываются повиноваться в суде, потому что они озлоблены травмами, нанесёнными им взрослыми, которым они доверяли». Среди сидящих в данный момент в тюрьмах 14000 девочек, цветных девочек непропорционально больше белых. «Часть проблемы – игнорирование расовых проблем и бедности среди девочек».
Когда травмированные девочки попадают в ювенальную судебную систему, они не получают необходимую поддержку. «Мы не задаёмся вопросом, почему к 14-летним девчонкам относятся как к закоренелым и жестоким преступникам», - говорит Саар. Исследование показало, что пережившие травму девочки более склонны к развитию психических заболеваний, чем мальчики.
Саар говорит, что существуют три главных способа решения проблем: прекратить арестовывать детей за проституцию, прекратить арестовывать детей за побеги и наладить систему помощи детям.
Источник: The disturbing pipeline to prison for thousands of girls in the US starts with sexual abuse, Hanna Kozlowska, qz.com, July 12, 2015.