mozhav в Скажите государю: у англичан ружья кирпичом не чистят
В дополнение к интереснейшему диспуту мудрецов о судьбах археологии Зарядья - кое-что, подсмотренное Зарубежом, где памятники археологии, случается, живут полноценной жизнью и после их изучения; становятся частью культурного пространства современного города.
Ниже - стихийно избранные примеры из современной мировой практики, теоретически вполне применимые к московским реалиям.
1. Консервация археологии. В австралийском Сиднее, испытывающем некоторый дефицит античных памятников, в интерьеры музыкальной школы включены фрагменты уличного водостока конюшен 19 века. Во-первых, это красиво. А во-вторых, наглядно подтверждает, что украшением города являются любые артефакты, повествующие о его истории, независимо от возраста и художественных достоинств.
Во многих мегаполисах археологическими экспозициями становятся станции метро, наиболее известен в этом отношении Афинский метрополитен (на фото - станция-музей Монастираки). Москве в ближайшее время может предоставиться подобная возможность: строительство пересадочного узла станции Кропоткинская будет вестись на cтрелке Остоженки и Пречистенки, где под землей сохраняются сводчатые подвалы дома 18 века (снесён в 1972 году). Но, насколько известно, проект не предусматривает их сохранения.
И важнейший для Москвы и Зарядья в частности аналог - ближнезарубежное Берестье, фрагмент деревянного средневекового Бреста, музеефецированный ещё в советские годы. Консервация деревянных руин и дальнейшее их содержание (Берестье в последние годы пошло уютной зеленой плесенью) - дело хлопотное, но вполне реальное.
Археология также может быть включена в конву уличного пространства, не составляя препятствия для передвижений. На фото - кладка римских терм под тротуаром в австрийском Хальштатте. С обратной стороны тротуара - подземная экспозиция в интерьере сувенирного магазина, археология себя окупает.
2. Сигнация. Этим термином называют обозначение контуров утраченного памятника, в самом простом случае - выкладка плана постройки горизонтальным мощением, как например в краковском Вавеле. Возможно и объёмное, каркасное выявление несуществующего объекта, как в этом кафе в ТЦ "Палладиум" (Прага), где столики стоят под условно очерченными сводами романского периода. В уровне пола видны подлинные базы колонн, некогда державших эти своды.
Однако, подозреваю, что это пример не стоит считать дико позитивным - огромный, вполне новомосковской стилистики ТЦ в центре города. Исходив его весь, смог найти лишь три незначительных фрагмента романских построек, одна из которых рационально спрятана под эскалатор. Однако на фото раскопок, проводившихся в 2003-08 гг. видны целые кварталы готической Праги с печами, колодцами, сохранившимися до сводов комнатами. На них у инвестора щедрости, видимо, не хватило - но не нам его судить, ТЦ "Манежный" не имеет и этого...
Современные технологии предлагают всё более сложные формы напоминания об утраченном - на следующем фото представлена подземная световая модель древнеримского амфитеатра в Лондоне. Останки самого памятника выглядят не слишком впечатляюще - основания стен и мощение выхода на арену, но недостающие части восполнены вполне убедительным дизайном.
3. Производство работ. Тот же Лондон: технология up & down. Археологи не тормозят сроки строительства, работая параллельно со строителями. Процесс начинается с возведения горизонтальной плиты, после этого здание растёт вверх, а раскоп - вниз. На этой фотографии - неторопливое исследование римской дороги под одной из центральных магистралей современного города.
Таким образом исследованая значительная часть античного Лондона, волей судеб оказавшегося на территории златокипящего Сити. Что-то удалось даже вернуть на улицы, ниже - храм Митры, от которого также сохранились рожки да ножки, но его контуры, воссозданные на одном из перекрестком, говорят, уже стали местом паломничества британских неоязычников.
В мире, где правит капитал, не может не быть компромиссов: эта картинка демонстрирует систему поточного метода охранных раскопок во Франции. Археологически ценная территория определена под застройку, времени и средств на подробное изучение участка нет - копают отдельными траншеями, остальное исследуется в режиме наблюдений. Нет гарантий, что самое драгоценное окажется меж раскопов и будет открыто экскаватором, но и это лучше, чем ничего.
И важнейшая часть цивилизованной практики - открытость процесса. В городах археологи устраивают дни открытых дверей в процессе ведения раскопок, их посещают тысячи человек. Те из вас, кто в позапрошлом году ездил с нами на Бородинское поле (ещё один низкий поклон Игорю Кондратьеву и его коллегам), знают, что это за сила. В остальное время общественность информируется посредством например таких, подсмотренных в Германии, museumkonteiner, оперативно сообщающих о новостях текущих раскопок и реставраций.
И в заключение - мудрая цитата из анонсированного в начале поста материала:
"Питерский опыт несостоявшегося строительства Охтинской башни показал, что при неорганизованности процесса даже затраты сотен миллионов рублей на археологию не приводят к нормальным результатам. В результате башня, которую сами знаете с каких верхов пропихивали, обломала зуб о земляные бастионы, построенные шведами. Также и здесь: археология — основа Зарядья, и оно может стать полигоном, где будет отработан весь путь от исследования памятника до его возвращения в среду культурного использования в современном мегаполисе."