Скорая помощь в Новосибирске, проблемы с медкадрами

Министр здравоохранения НСО Олег Иванинский доложил депутатам о плачевной ситуации с кадрами в новосибирской службе скорой помощи. Не хватает более 60 % врачей и 35 % фельдшеров

— главврач «скорой» уверяет, что статистика не отображает фактической картины и на самом деле дефицит кадров не такой катастрофический. Однако люди действительно уходят — по ее словам, несмотря на приличную зарплату в 50 тыс. руб., врачи выбирают более спокойную работу в обычных больницах. Корреспондент НГС.НОВОСТИ выяснил, что происходит в новосибирской неотложке, значит ли это, что однажды кто-то не дождется врача вообще, и узнал у рядовых врачей, почему они бегут из «скорой».

Скорую медицинскую помощь жителям Новосибирска в круглосуточном режиме оказывают 164 бригады. Об этом сообщил на заседании комитета Законодательного собрания по соцполитике, здравоохранению, охране труда и занятости населения министр здравоохранения Новосибирской области Олег Иванинский. Он добавил, что норматив оперативности прибытия бригады (до 20 минут) выполняется в 82 % случаев.

При этом, по данным министра, в «скорой помощи» есть серьезные кадровые проблемы. Укомплектованность штатных должностей врачей составляет всего 38,4 %, а «средних медицинских работников» (фельдшеров) — 63,5 %.

Главврач новосибирской станции скорой медицинской помощи Ирина Большакова рассказала НГС.НОВОСТИ, что цифры статистики минздрава следует умножать на 1,5. В официальных данных, по ее словам, учитывают физических лиц, но в реальности все врачи работают на 1,5 ставки. Исходя из этой логики, реальная укомплектованность должностей по врачам — 57,6 %, а по фельдшерам — 95 %. «Сейчас у нас очень хорошо укомплектована реанимационная и психиатрическая службы. Есть дефицит врачей в педиатрической службе, но самый большой кадровый дефицит мы испытываем с врачами скорой помощи общего профиля», — уточнила главврач. Также она отметила, что дефицит врачей приводит не к уменьшению числа бригад, а к изменению их состава — они становятся полностью фельдшерскими. По ее словам, в Новосибирске соблюдается условный норматив — одна машина скорой помощи на 10 тыс. населения. Например, в Екатеринбурге с населением почти 1,5 млн человек, по данным Большаковой, работает 80–100 бригад, а в Тюмени 600 тыс. человек обслуживают всего 30–40 бригад.

Ирина Большакова признала, что изменение состава бригад — тенденция нежелательная. По ее словам, за рубежом задача приезжающего по вызову парамедика — оказать первую помощь и отвезти человека в многопрофильный стационар. «У нас система другая.

Мы сейчас не можем все 2 тыс. человек, которые обращаются за сутки, привезти в стационары — больницы просто захлебнутся. Врач скорой помощи должен принять решение: этот человек может лечиться в поликлинике, а этого нужно везти в стационар.

Поэтому нам нужны врачебные бригады, которые могут ставить диагноз и работать с большей точностью на догоспитальном этапе», — рассуждает главврач. Говоря о причинах бегства врачей, Ирина Большакова отметила, что в советское время отношение населения к бригадам было другое — «было уважение и благодарность». Кроме того, окончившим колледж фельдшерам особо некуда было идти, кроме «скорой» и ФАПов (фельдшерско-акушерский пункт), в то время как у современного выпускника есть широкой выбор: коммерческий сектор, неотложка в поликлиниках и т.д. В итоге они уходят в платную медицину, а опытные — на пенсию. Тезис о низких зарплатах врачей «скорой» главврач опровергла на корню: «Чтобы спор о зарплате не был беспредметным, можно назвать цифры. Например, вот я смотрю реальную выписку: врач высшей категории, работавший сутки через двое, получил в прошлом месяце 57 тыс. руб. Вот врач-анестезиолог высшей категории — получил тоже 57,6 тыс. Вот фельдшер высшей категории, отработавший по графику сутки через двое, получил 41 тыс.».

Рядовые сотрудники «скорой», опрошенные автором, подтвердили, что платят им неплохо, и назвали другие причины, по которым врачи обходят работу в «неотложке» стороной. Врач «скорой помощи» высшей категории Алексей Ж. рассказал, что первая причина — это недостаточный уровень зарплаты. Несмотря на то что стоимость часа выше среднего по области, все равно она недостаточна, учитывая особые условия труда и опасность работы. «Пока резко не изменился курс валют, я всегда говорил — я себя оцениваю в 4 тыс. долл., т.е. в 120 тыс. руб.

Я отталкиваюсь от опыта США. Достойная зарплата — это возможность каждые 3–4 года менять автомобиль на свежий, возможность через 5–7 лет купить квартиру безо всякой ипотеки, два раза в год всей семьей съездить в любую точку мира
хотя бы на недельку в отпуск», — рассуждает врач. Вторая причина, по словам Алексея, — это отсутствие нематериального премирования наподобие бесплатных абонементов в тренажерный зал или бассейн. «Третья причина — в «скорой помощи» созданы все условия для эмоционального выгорания. Мы первые, кто сталкивается с пациентами, а пациенты все разные. «Скорая» работает с бомжами и алкоголиками в общественных местах. Все это наваливается на людей. Я вижу, как они выходят со смены после этих несчастных суток — вываливаются на четырех костях», — сетует специалист. Рядовые фельдшеры жалуются, что условия работы очень тяжелые. «Мы работаем сутками без всяких условий.

Поесть возможно всего 2 раза в сутки. Разве это реально? В туалет сходить тоже. Форма, в которой мы работаем, для Сибири непригодна. Девчонки работают по одному, и очень много нападений на вызовах, а защиты никакой нет.

С нами могут сделать все что угодно, и никому до этого нет дела. Ну и, конечно же, оплата труда совершенно не соответствует нагрузке. Остаются на работе фанаты, но они не в состоянии спасти весь мир. Мы ведь тоже люди, а не роботы», — горько заметила фельдшер Алена К. Ее коллега Ирина добавляет: «Отношение больных: мы им «услугу» обязаны оказать, по их словам, а не медпомощь, — они на нас и ездят. Вызывают «скорую» вместо поликлиники. По-настоящему «скоровских» вызовов за сутки 4–5. И мы всему населению обязаны улыбаться и терпеть, как нам хамят и угрожают, а против сказать не имеем права: клиент всегда прав — одна жалоба в центр, и лишение почти всей премии. Хотя, несмотря на все это, мне нравится моя работа — за общение с малышами от 0 лет, море позитива на всю смену от этих карапузов. От изредка благодарящих от всей души пациентов, когда по-настоящему успели спасти и довезти до стационара, от принятия родов на смене», — с улыбкой заключила медик.