ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ОПРАВДЫВАТЬ БЕРИЮ И СТАЛИНСКИХ ПАЛАЧЕЙ

Валерий ЛЕБЕДЕВ (Бостон)

ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ОПРАВДАТЬ БЕРИЮ

В 1998 году, после частичной реабилитации бывшего министра МГБ Абакумова (ему заменили расстрел на 25 лет за "злоупотребление служебным положением"), я писал: "Абакумова расстреляли 43 года назад.Теперь ему определили за его "превышения и злоупотребления" 25 лет. Стало быть, он уже 18 лет должен был бы находится на свободе! Но он - не может. В принципе, Абакумов злостно нарушает постановление Военной коллегии о том, что давным-давно свободен. Не есть ли наглое попрание покойным норм российского правосудия еще более чудовищным преступлением, чем какие-то там злоупотребления? Наверное, нужно через годик-другой еще раз пересмотреть дело Абакумова и все-таки вкатить ему вышку? Ему хуже не станет, а юридическая логика будет соблюдена".

Но все-таки пример оказался заразительным. Приемная дочь Николая Ежова подала на его реабилитацию. И все родственники расстрелянных вместе с Берией "его пособников" - тоже. (Хотя многие и раньше подавали не раз). Я не вижу среди них родственников министра МГБ Белоруссии Цанавы - минского организатора убийства Михоэлса. Может, не осталось родственников? Апелляция подана на основании закона "О реабилитации жертв политических репрессий". Ибо Берия и все остальные были осуждены на основании 58 статьи УК, тех ее пунктов, которые гласили о целом букете государственных преступлений - шпионаже, измене родине, контрреволюционной и террористической деятельности, государственном заговоре с целью расчленения СССР и реставрации на его обломках капитализма (статьи 58-I-б, 58-7, 58-8, и 58-11 Уголовного кодекса РСФСР - измена Родине, совершенная военнослужащим, вредительство, совершение терактов, участие в контрреволюционной организации). Так как абсурдность этих обвинений очевидна, то ясно, что они пали жертвами политических процессов. Ясно или не ясно?

Долго шло следствие под водительством Валерия Кондратова - начальника управления по реабилитации жертв политических репрессий Главной военной прокуратуры. Наконец, Военная коллегия Верховного суда России (между прочим, точно такое название носила инстанция, проводившая процессы конца 30-х годов) 29 мая 2000 г. постановила: нет оснований для реабилитации бывшего министра государственной безопасности СССР Берии, а также министра государственного контроля Всеволода Меркулова, заместителя министра внутренних дел Богдана Кобулова и начальника управления МВД Сергея Гоглидзе.

В то же время трое других соратников Берии - министр внутренних дел Грузии Владимир Деканозов, министр внутренних дел Украины Павел Мешик и начальник следственной части МВД СССР Лев Влодзимирский получили частичную реабилитацию. В соответствии с законодательством 1953 г. года они должны были быть приговорены за злоупотребления служебным положением не к расстрелу, а к 25 годам лишения свободы. То есть - их приравняли к ранее частично реабилитированному Виктору Абакумову. С тем же результатом: они не могут воспользоваться освобождением - их расстреляли на год раньше Aбакумова, а реабилитировали на два года позже. Без конфискации имущества.

Вот это очень важно. Родственники требуют имущество (где то имущество?) или компенсацию за него, хотя далеко не всегда признаются в этом. "После оглашения приговора Чарлз Мешик, счастливо улыбаясь, бросился благодарить судью и принимать поздравления журналистов. По его словам, он пока даже не знает, будет ли возвращать конфискованное имущество: "Самое главное уже сделано - имя отца чисто. А все остальное пока не имеет значения". Но уже известно, что имущество возвратится в семью Деканозовых. Об этом сообщила адвокат, которая в 1995 году при подаче ходатайства о реабилитации представляла сына Деканозова. В феврале этого года, не дождавшись решения, он умер".

Но давайте перейдем к юридическому казусу этого приговора.

Чувство справедливости, вроде бы, торжествует. Знаменитый палач и его самые главные подручные - не реабилитированы! Но юриспруденция (корень из латыни происходит от слова "справедливость") имеет, как геометрия, свои постулаты. Еще с римского права вся эта наука приобретала как бы законченную, внутренне замкнутую систему аксиом и теорем. Вот, скажем, можно посмертно реабилитировать, но нельзя осудить. Но Берия, как выяснилось, реабилитации не заслужил. А вот почему?

Оставим пока за кадром те его прогрессивные начинания, которые он хотел ввести в СССР. И даже уже кое-что начал. Закрыл дело врачей. Подготовил широкую амнистию (она проходила уже после его ареста) и вообще хотел ликвидировать лагеря. Более того, предлагал собрать внеочередной съезд, на котором бы было объяснено происходящее в 1930-1950 годах, а все руководители покаялись бы перед народом. Хотел ограничить роль партии только воспитанием и полностью отстранить ее от управления экономикой. Выступал против попыток убить Тито, а, напротив, подготовил проект письма с предложением мира с Югославией. Планировал распустить колхозы и ввести частную собственность на землю (чего и по сей день нет, а колхозы, напротив, есть), прекратить строить социализм в ГДР и отдать ее Западу. Одним словом, настоящий перестройщик 50-х годов. Ранний Горбачев. Так пишет его сын Серго Лаврентьевич в книге "Мой отец - Лаврентий Берия".Это следует из стенограмм июльского (1953 г.) Пленума ЦК, где эти поползновения подаются как жуткие замыслы и кошмарные преступления отщепенца, предателя интересов партии и государства, врага народа.

То, что глава охранительного ведомства, роль которого, казалось бы, "держать и не пущать" становится инициатором реформ, скорее правило, чем исключение. Объясняется парадокс просто: Министерство внутренних дел по своему предназначению лучше других знало реальное положение в стране.

Скажем, делом освобождения крестьян в 1861 году ведал министр внутренних дел Ланской. Потом его заменил другой министр внутренних дел - Милютин. Конституционную реформу 1881 года готовил тоже министр внутренних дел Лорис-Меликов. Реформы 1905 года - Святополк-Мирский, Булыгин и, конечно же, Столыпин - все они министры внутренних дел (Столыпин оставался им и при своем премьерстве).

Но вот очень важный вопрос о репрессиях. Его задавал (к 40-летию ХХ съезда КПСС) комментатор радио "Свобода" Владимир Тольц начальнику (ныне бывшему) главного архивного управления Рудольфу Пихоя:

- Рудольф Германович, поскольку мы говорим сегодня о личной роли Берии, я хочу задать Вам вот какой вопрос: какова личная роль Лаврентия Павловича Берии в приостановке репрессий в 1938-м году?

- Дело в том, что важнейший документ, который был принят в это время, - совместное постановление Политбюро и правительства Советского Союза - постановление от 17 ноября 1938 года было принято, как значат документы Политбюро, "по предложению Народного комиссариата внутренних дел". А так как во главе Народного комиссариата внутренних дел находился Берия, то вот этот коренной поворот во внутренней политике, конечно, мы обязаны связывать с Берией. (Замечу, это не совсем точно, так как официально Берия стал наркомом НКВД только 8 декабря 1938 г. - В.Л.)

Итак, не заслужил он реабилитации. Военная коллегия рассматривала его дело в соответствии с УК от 1953 года, т.е. поступила в соответствии с принятым формализмом судопроизводства - рассматривать материалы дела по законам того самого времени, когда подсудимому инкриминировались его преступления. И не нашла оснований для пересмотра того дела. Иными словами, нынешняя Военная коллегия полностью подтвердила обвинения 47-летней давности. Стало быть, он шпион 14 разведок. И норовил развалить СССР, злодейски реставрировав на расчлененке капитализм. Хотя за попытку насадить в СССР капитализм по нынешним временам он заслуживал бы не только прощения, но и поощрения - ордена "За заслуги перед Отчеством", например.

Другими словами, нынешняя судебно-правовая машина России в чисто формальном отношении осталась в точности на позициях сталинского судопроизводства.

Более того. Берию судило Специальное судебное присутствие (под председательством маршала Конева) - внесудебный, неконституционный и потому не правовой орган. Уже по одному только этому любой цивилизованный суд должен был бы отменить приговор как вынесенный незаконным учреждением, сходным с чем-то вроде самосуда. Отказав в реабилитации, нынешний суд тем самым как бы признал естественность и законность всяких там "специальных судебных присутствий", "особых совещаний" и даже "троек".

Если применять только формальный подход, то получится, что нынешнее решение не соблюло процедуру и не отменило приговор Берии и еще трем его подельщикам на основании хотя бы того, что их судил неправовой орган - Специальное судебное присутствие. Зато трем другим скостили наказание до 25 лет.

И еще большой вопрос, что лучше - не реабилитировать Берию и других и нарушить при этом формальную процедуру или реабилитировать по формальным признакам, но зато нарушить историческую справедливость. Мне кажется, уж лучше пусть страдает формализм, но торжествует справедливость.

И ради этой справедливости не стоило бы вообще никого из высшего эшелона репрессивных органов реабилитировать - хотя бы потому, что еще живы и получают свои пенсии активные деятели той карательной машины - свирепые прокуроры, безжалостные конвоиры, неутомимые труженики расстрельных команд. Ниже я к этому еще вернусь.

Ну, а теперь бросим взгляд на некоторые документы.

По завершении процесса над Берией в декабре 1953 года в центральных газетах появилась заметка "В Прокуратуре СССР", в которой сообщалось:

"Следствие по делу Берия и других заговорщиков закончено. Начавшийся на следующий же день суд завершился 23 декабря. В объявленном приговоре Л.Л.Берия обвинялся в том, что он "сколотил враждебную Советскому государству изменническую группу заговорщиков, которые ставили своей целью использовать органы внутренних дел против Коммунистической партии и Советского правительства, поставить МВД над партией и правительством для захвата власти, ликвидации советского строя, реставрации капитализма и восстановления господства буржуазии". В обвинительном заключении прямо говорилось, что Л.П.Берия и его сообщники строили свои преступные расчеты на поддержку заговора реакционными силами из-за рубежа, установление связи с иностранными разведками.

В последующие годы, вплоть до своего ареста, Берия Л.П. поддерживал и расширял тайные связи с иностранными разведками. На протяжении многих лет Берия Л.П. и его соучастники тщательно скрывали и маскировали свою вражескую деятельность. Виновность всех подсудимых полностью доказана. Признали себя виновными в совершении тягчайших государственных преступлений... Установлена виновность подсудимого Берия Л.П. в измене Родине, организации антисоветской заговорщицкой группы с целью захвата власти и восстановления господства буржуазии, совершении террористических актов...

Приговорить к высшей мере... Приговор окончательный и обжалованию не подлежит".

Небольшой анализ.

В прошлом году как бы отмечали 100-летие со дня рождения Берии. Его сын Серго Лаврентьевич давал разнообразные интервью. Широко и громко звучали вопросы и требования о публикации судебного дела и следственных материалов. До сих пор нет ничего. Более того, не опубликованы даже стенограммы самого заседания этого "Специального судебного присутствия". Сын Берии пишет:

"Еще осенью 1992 года начальник Центрального архива Министерства безопасности России полковник Александр Зюбченко признался: "Очень хочу когда-нибудь почитать дело Лаврентия Берия. Проблема в том, что у нас этих томов и никогда не было. Я даже не знаю, сколько их вообще. Вся группа дел, связанных с Берия, хранится не у нас. Могу предположить, что их держат под сукном еще и потому, что не все там однозначно с точки зрения правовой оценки этих лиц"".

Ну, уж если материалов нет у начальника Центрального архива Министерства безопасности России... Что за загадка? Простая, однако. Материалы - сплошная фальсификация. Дело - дикая липа. "Специальное присутствие" - судебная фикция.

Перейдем теперь к составу этого самого Специального судебного присутствия. Председателем его являлся, как я уже говорил, Маршал Советского Союза И.С.Конев.

Членами Специального судебного присутствия были назначены Н.М.Шверник - председатель ВЦСПС, Е.Л.Зейдин - первый заместитель председателя Верховного суда СССР, Н.А.Михайлов - секретарь Московского обкома КПСС, М.И.Кучава - председатель Совета профсоюзов Грузинской ССР, Л.А.Громов - председатель Московского городского суда, К.Ф.Лунев - первый заместитель министра внутренних дел СССР и генерал армии К.С.Москаленко.

Из названных к юристам можно причислить только двоих (Зейдин и Громов). Остальные шестеро - не юристы. Стало быть, при действительном рассмотрении материалов результат голосования всегда оставался за военными и партийными работниками, которые в принципе не могли руководствоваться правовыми нормами, а выполняли политический приказ Президиума ЦК. И все это как законное и правосудное подтвердила нынешняя Военная коллегия Верховного суда. После сообщения о завершении суда печать подытожила:

Отмечу маленькую деталь: всех приговоренных расстрелял не какой-то вохровец из нижних чинов. Берию прикончил генерал Батицкий, а остальных - двое заместителей министра Лунев и Китаев.

Когда-то офицеры русской армии наотрез отказывались от роли палачей, это считалось потерей чести. Максимум расстрелять перед строем изменника, да и то не лично, а командуя отделением. В советское же время появилась официальная формула: "честь расстрелять врага народа поручена - такому-то". Честь поручена. Честь расстрелять. Во Франции должность главного палача наследовалась семьей Сансонов, у них, так сказать, на роду было написано. В России же до революции палачи скрывали свои имена и не открывали места своей работы. А то могли бы и прибить,

Несколько весьма пикантных деталей казни Лаврентия Павловича. Я брал материал из расследования Антона Антонова-Овсеенко (сын известного революционера), который лично проводил собеседования с участниками экзекуции (Батицким, Юферевым, Баксовым и, кажется, с Зубом) и из воспоминаний непосредственного участника казни майора Михаила Хижняка-Гуревича, боевого офицера, прошедшего войну, сражавшегося под Сталинградом и Берлином.

Вначале немного о предшествующих событиях.

* * *

26 июня 1953 года Берия был прямо на заседании Президиума ЦК арестован. Существует довольно много воспоминаний об этом событии - от самого Хрущева до генералов и офицеров, принимавших участие в аресте. И все они весьма разнятся деталями. По одним воспоминаниям, в аресте участвовали маршал Жуков и генерал (с 1955 года - маршал) Москаленко, по другим - еще генерал Батицкий и три старших офицера (Юферев, Баксов, Зуб). Вспоминали спустя много времени, а в тот момент, как видно, память от страха несколько отшибло, поэтому мы теперь видим столь большие разночтения. На заседании Президиума Берия уже чувствовал, что что-то назревает, все время писал на листе одно слово: "тревога, тревога, тревога...". Маленков, который должен был по предварительной договоренности объявить об аресте, от страха молчал, так что пришлось самому Хрущеву, срываясь на фальцет, закричать: "Предателя, шпиона и негодяя Берию - арестовать!" Из двух дверей выскочили шестеро (или двое? - видите, даже здесь с цифрами непорядок) генералов и офицеров и вывели Берию из помещения.

Вообще, любопытный феномен - человеческая память. В своих мемуарах "Мой отец - Лаврентий Берия" Серго Лаврентьевич утверждал (и продолжает это делать по сей день, в том числе, во второй книге, которая должна скоро выйти, снабженная многочисленными документами, проданными бедным российским архивом Франции), что Берия был схвачен и застрелен прямо в своем доме-особняке на углу улицы Качалова и Садового кольца, и что это ему говорил очевидец из охраны, который сам видел тело Берии на носилках, выносимое из дома. А затем ссылается на слова членов "суда" над Берией Н.Михайлова и Н.Шверника, о том, что судили двойника.

По словам 83-летнего Михаила Хижняка-Гуревича (опубликовано два года назад в "Известиях"), он получил приказ вместе с 50 другими военными ждать у Боровицких ворот Кремля. В полночь черная правительственная машина выехала из ворот (имеется в виду - с только что арестованным на заседании Президиума ЦК Берия). Военные заставили Берию стоять на коленях на полу. Затем майор и его подчиненные доставили арестованного в бункер на улице Осипенко. "Арест, очевидно, застал его врасплох. Я предложил ему поесть и поставил тарелку супа на стол. Это его разозлило. Он схватил тарелку и бросил в меня", - рассказывает Хижняк-Гуревич.

Майор получил приказ охранять и обслуживать подследственного. Если бы бункер подвергся нападению, офицер был обязан расстрелять Берию. В течение следующих шести месяцев Хижняк-Гуревич жил и спал в соседней камере. Он брил заключенного, приносил продукты, которые покупал, снимая деньги с его счета в сберкассе.

Берия старался расположить к себе майора. Убеждал его, что не виновен, и часто говорил, что позаботится об охраннике, когда выйдет на свободу. Но дни шли, и им все больше овладевал страх. Однажды он нацарапал на стене камеры: "Они хотят убить меня!" Когда начался суд, Хижняк-Гуревич стал ежедневно конвоировать Берию на заседания.

После того как суд вынес смертный приговор всесильному шефу органов безопасности, его одели в черный костюм. Майор Хижняк-Гуревич по привычке защелкнул на его руках наручники и привел в камеру, где находились пять офицеров во главе с генералом Павлом Батицким. Берия "знал, что умрет, но не паниковал, - утверждает Хижняк-Гуревич в интервью английской газете "Санди таймс". - Он дал мне понять, что хочет, чтобы я разыскал сына и рассказал все. Он был умным человеком. Он не был трусом. Был момент, когда он побледнел, левая щека начала дергаться. Это было единственным знаком волнения". Это несколько не согласуется с рассказом майора о том, что "им все больше овладевал страх". Возможно, овладевал до казни. А вот непосредственно перед казнью отпустил.

Антонов-Овсеенко: "С него сняли гимнастерку, оставили белую нательную рубаху, скрутили веревками сзади руки и привязали к крюку, вбитому в деревянный щит. Этот щит предохранял присутствующих от рикошета пули. Прокурор Руденко зачитал приговор. Берия: "Разрешите мне сказать?" Руденко: "Ты уже все сказал". Генералам: "Заткните ему рот полотенцем". Ему затыкают. Москаленко обращается к Юфереву (в то время - подполковнику): "Ты у нас самый молодой, хорошо стреляешь. Давай". Батицкий: "Товарищ командующий, разрешите мне. (Достает свой парабеллум). Этой штукой я на фронте не одного мерзавца на тот свет отправил". Руденко: "Привести приговор в исполнение". Батицкий вскинул руку. Сверкнул дико выпученный глаз, второй Берия прищурил. Батицкий с близкого расстояния нажал курок. Пуля угодила в середину лба. Тело повисло на веревках".

Хижняк-Гуревич: "Мне и другим офицерам был отдан приказ тоже произвести по выстрелу. Я достал пистолет и выстрелил с расстояния двух метров. И остальные нажали на курки".

Казнь свершилась в присутствии Конева и тех офицеров (выше названных), что арестовали и охраняли Берию. Подозвали врача на предмет констатации смерти. "Чего его осматривать? - заметил врач. - Он готов. Я его знаю. Он давно сгнил. Еще в 43-м году болел сифилисом". (Заразился во время командировки на Кавказ при общении с местными жрицами любви). Когда все было кончено, майора оставили в камере одного, поручив замотать труп в парусину. И тут Хижняк (по его словам) потерял сознание и в этом состоянии мало чем отличался от своего подопечного. Придя в себя, он отвез тело Берии в крематорий и опустил в топку. После кремации прах был развеян мощным вентилятором.

* * *

Передохнем и посмотрим, а было ли лучше, если бы Берию реабилитировали по всем статьям, по которым ему была положена смертная казнь в то время? Еще раз напомню, что судить его - покойника - по сегодняшнему кодексу возбраняется всем духом права. А также формой. Форма же, т.е. процедура, для права есть не менее важное дело, чем содержание. Нарушение процедуры однозначно делает приговор неправосудным.

Вернемся к варианту возможной реабилитации. Да и не только возможной - ведь троих из высшего звена (напоминаю) частично реабилитировали. Итак, допустим, Берия (и соратники) оправданы по всем пунктам 58-й статьи. Тогда получается, что новый режим не только не наказал никого, не подпадающего под срок давности (к примеру, Каганович умер своей смертью 26 июля 1991 года), но даже оправдал тех, кто пал в борьбе роковой (ых?) разборок среди своих . Тогда придется далее оправдать и Ягоду, и Ежова, и всех их замов, и следователей, которые и по суровым законам того времени грубейшим образом нарушали социалистическую законность. Допускали шельмование, "активные формы допроса" (зверские пытки), истребляли честные партийные, советские, хозяйственные кадры, а также сонмы офицеров-инженеров, не говоря уж о колхозниках, нанося неисчислимый вред советскому народу. За что их судить, если их шефы, отдающие им приказы, признаны в их отдаче невиновными?

Реабилитация означала бы, что главные "репрессанты" и есть как раз главные жертвы репрессий? А кто же тогда обычные жертвы? Жертвы в квадрате?

Реабилитация Берии и всех прочих привела бы к тому, что вся история сталинской России была бы признана совершенно идеальной. Дескать, руководители ГПУ-НКВД ни в чем не виновны. Ну, разве что в злоупотреблении служебным положением. За это тогда полагался максимальный срок - 25 лет. Так ведь сами-то злоупотребления в чем заключались? А как раз в нарушении социалистической (да и всякой прочей - даже феодальной) законности, в применении активных форм допроса: шельмовании-уничтожении и пр., так что отделаться злоупотреблениями, без расшифровки того, в чем они заключались, не удастся. Отсюда ведь и предельный срок в 25 лет.

Вот в какое сложное положение попало российское правосудие. Это есть типичный цугцванг: каждый ход является вынужденным, каждый ухудшает положение и ведет к поражению.

Оправдать их по закону о жертвах политических репрессий - это звучит издевательским парадоксом. Они виновны, конечно, не в шпионаже и диверсиях, не в заговорах против правительства, а в том, что как раз и были главными конструкторами и деталями машины репрессий. Нас же не удивляет, что детали какой-то машины по мере работы изнашиваются и их заменяют? Ну, вот и эти детали (не какие-то там винтики - считай поршни да шатуны) изнашивались. И их приходилось заменять. Знали ли это сами "детали?" Знали! И все равно шли туда. То есть - они принимали правила игры. До Абакумова были расстреляны Ягода, Ежов (каждый - со своим аппаратом из замов, следователей, челядью, а часто и членами семей), а почти одновременно с Абакумовым - его непосредственный предшественник на посту министра госбезопасности Меркулов.

Отчего же произошла такая неприятность с российским правосудием? Оттого, как видно, что российская государственность во всем межеумочна. Понося коммунизм, нынешняя демократическая власть сплошь (почти) состоит из бывших партийных и комсомольских функционеров. Даже молодой Кириенко был комсомольским вождем-горкомовцем. Даже террорист Радуев им был! Обвиняя коммунистическую партию, процесс над ней, тем не менее, свели к телевизионному шоу (1992). А замах-то был какой! Признать преступной организацией! Даже национал-социалистическую партию Германии в Нюрнберге никто из прокуроров не требовал признать таковой, ибо она была массовой организацией (преступными были названы только руководство партии и государства, а также все карательные органы - гестапо, СС, СД - служба безопасности). А в демократической России секретари обкомов и республик (уж не говорю о горкомах-райкомах), члены Политбюро и высшее руководство КГБ правили страной.

Есть давно известный зримый эффект: Петербург - но Ленинградская область. Екатеринбург - но Свердловская. Колхозы. Улиц и проспектов Ленина не счесть. Могилы руководителей за Мавзолеем. Да и сам Ильич занимает жилплощадь в центре столицы. Завидовать ему не надо. Но поставить вопрос о какой-то логике стоило бы.

Чем больше проходит времени, тем все менее вероятным и юридически возможным становится российский Нюрнберг. Ибо мертвые не только сраму не имут, но и не подсудны. А это значит - вина не искуплена, покаяние не совершено, очищения не произошло, дьявол не изгнан.

Да, упустила Россия шанс своего Нюрнберга. На нем нужно было бы признать преступной организацией не всю партию - было бы нереальным признать преступниками около 20 миллионов человек, среди которых подавляющее количество рядовых членов партии не имело никакого отношения к преступлениям режима, - но признать преступниками все руководство партии и, обязательно, весь состав карательных органов. Вот тогда бы и не было таких парадоксов. Тогда бы и не вставал вопрос о реабилитации Берии и его подручных.

Вообще-то Военная коллегия Верховного суда почти что вывернулась. Только не совсем явно. В постановлении сказано, что руководители такого ранга, как Берия, не могут быть судимы (в смысле - быть реабилитированными) как деятели высшего ранга государства. Звучало это у них так:

"Суд, согласившись с доводами Главной военной прокуратуры, что Берия не был агентом международного империализма, решил, что действие закона "О реабилитации жертв политических репрессий" не может распространяться на высокопоставленных чиновников госбезопасности, которые сами были идеологами и организаторами массовых репрессий в СССР".

Оппоненты реабилитации Берии отмечают его выдающиеся административные качества - особенно, когда он был председателем Комитета по созданию атомной бомбы. И курировал создание ракет. Бомбу-то сделали. Водородную - даже раньше американцев. Ракеты - тоже. Сын говорит, что в 1939 году Берия выпустил миллион заключенных. Тогда же был введен прокурорский надзор, отменены "тройки". И потом подготовил ликвидацию лагерей. И, как видно, не имел отношения к расстрелу польских офицеров в Катыни (его подписи нет под решением Политбюро, сын пишет, что Лаврентий был даже против). И написал документ об аресте убийц Михоэлса. Дело врачей прекратил. Более того, если принять версию Авторханова, то именно Берии мы обязаны досрочным уходом великого Сталина в лучший из миров. Знал немецкий и английский, много читал и хорошо разбирался в литературе.

И тем не менее. Возглавлял ведь страшный карательный орган до 1944 года? Да. Потом его как член Политбюро курировал? Да. Вот и вина.

Всю коллективную вину членов Политбюро свалили тогда на Берию и его приспешников, хотя злодейства Маленкова, Жданова, Андреева, Щербакова, Кагановича и прочих (включая, увы, и Хрущева) были также значительными.

Отсюда и следует, что нужно было бы подвергнуть суду деятельность всех, причастных к массовым репрессиям. И наказать. Но как же это сделать, если после Сталина его соратники как раз и были у власти? Да вот только так, как и получилось, когда одни из них с нарушением всех формальностей и со стандартным набором обвинением, к которым сами же и приучили народ, казнили других. Это - неправовой способ. Но все-таки хотя бы какая-то компенсация. И та специфика России, от которой она страдает по сей день. И еще долго будет расхлебывать кашу своей истории.