ja_va в Артефакт, малоизвестные документы...Еще один малоизвестный Ленинский документ из архивов, по своему очень интересный. Оказывается у Ильича были широкие планы:
Российская Федеративная Советская Республика
Председатель Совета Рабочей и Крестьянской Обороны
Москва, Кремль
23 июля 1920 г.
Шифром
Харьков
Сталину
Положение в Коминтерне превосходное. Зиновьев Бухарин а также и я думаем что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение что для этого надо советизировать Венгрию а может быть также Чехию и Румынию. Надо обдумать внимательно. Сообщите ваше подробное заключение. Немецкие коммунисты думают что Германия способна выставить триста тысяч войска из люмпенов против нас.
Ленин.
Судя по всему, Ленин действительно собирался "советизировать" всю Европу, а желательно и весь мир. Сталин в этом смысле всего лишь был "верным Ленинцем", следовавшим заветам Ильича в точности.
Много интересного также можно подчерпнуть из отчета Ленина перед ЦК РКП(б) на девятой Всероссийской Партийной Конференции 20 сентября 1920 года, где он говорит об итогах войны с Польшей. В один из моментов Ленин предлагает аудитории "перестать записывать, чтобы это не попало в прессу" и откровенно сообщает о "прекращении оборонительного периода войны и переходе к войне наступательной", частью которой и была война с Польшей.
Потенциальными об'ектами "советизации" также называются Литва, Эстония, Грузия (Грузия была советизирована очень скоро, а до Прибалтов Сталин добрался только в 39 году) и более жирные куски - Великобритания. В частности, Ленин рассказывает о беседах с английскими рабочими, которым он посоветовал "желать поражения своего правительства", и как, по его словам "они ничего не поняли. У них были такие лица что даже лучший фотограф не смог бы передать".
________________________________________
Резолюция II Всемирного Конгресса Коммунистического Интернационала (Коминтерн) об условиях приема в Коммунистический Интернационал, 6 августа 1920 г.
© Факсимиле. Федеральная Архивная Служба России. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Москва. 2003.
На тот момент, когда делегаты II GlossarВсемирного конгресса Коминтерна, состоявшегося 23 июля-7 августа 1920 г., собрались в помещениях Кремлевского дворца в Москве, коммуническое движение переживало период революционной эйфории. Одержав победу в гражданской войне и предприняв успешное контрнаступление в ходе Glossarсоветско-польской войны, GlossarКрасная Армия летом 1920 г. стояла у стен Варшавы. Казалось, наконец-то представилась возможность перенести революцию на Запад и тем самым, действительно, превратить ее в "мировую". Делегаты внимательно следили за перемещением линии фронта: ее положение ежедневно указывалось с помощью флажков на большой стенной карте, распроложенной в комнате для курения рядом с бывшим Тронным залом. В частности, в Москве возлагали большие надежды на то, что удастся склонить на сторону GlossarIII Интернационала такие крупные массовые партии, как Независимая социал-демократическая партия Германии (УСПД) и итальянские социалисты. GlossarЛенин восторженно телеграфировал с конгресса GlossarСталину, находившемуся на фронте: "Положение в Коминтерне превосходное. GlossarЗиновьев, GlossarБухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может быть, также Чехию и Румынию."[6]
Однако спустя год после своего учредительного конгресса (2-6 марта 1919 г.), на котором присутствовало только 35 депутатов, Коминтерн по-прежнему представлял собой не что иное, как объединение довольно отличных друг от друга по своей сущности партий, не связанных между собой тесными узами. Поэтому первый председатель Коминтерна Григорий Зиновьев заявил на II Всемирном конгрессе Коммунистического Интернационала, что необходимо выяснить, "что, собственно, представляем мы из себя, как Коммунистический Интернационал, и чем хотим быть". Сам Зиновьев уже имел достаточно четкие представления о будущей организации Коминтерна: В отличие от GlossarII Интернационала, III Интернационал должен был стать не свободным объединением самостоятельных партий, а жестко организованной, дееспособной партией мирового масштаба. Многие из Glossarреформистов, которые ринулись теперь в Коминтерн, заметил Зиновьев, считают однако, "что III Интернационал – это хорошая гостиница, где представители разных стран споют "Интернационал" и обменяются комплиментами".[7]
Исходя из этих представлений было сформулировано "21 условие" приема в Коминтерн, представленные Зиновьевым на следующий день. Они отвечали намерениям их авторов, во-первых, отделить реформистские "плевела" от революционного "зерна", и, во-вторых, поставить партии, являвшиеся членами Коминтерна, в прямое подчинение руководству Коминтерна в Москве. "Для партий всех стран окажется очень полезным", - демонстративно заявил Зиновьев в своем заключительном слове, - "если они будут несколько побаиваться Коммунистического Интернационала".[8] В "21 условии" тоном, не терпящим возражений, партиям вменялось отозвать с постов и исключить из своих рядов тех членов, которые отказывались проводить последовательно революционную политику. На их место должны были прийти "опытные коммунисты", которые на практике действовали, исходя из большевистских принципов (условия 1, 2, 7, 11, 13, 20, 21). Партиям следовало в открытую порвать со всякими реформистами (условия 6, 10). С этой целью им "советовали" в случае необходимости принять новую, коммунистическую программу (условие 15). Чтобы обеспечить "железную дисциплину" среди своих членов коммунистические партии были обязаны, во-первых, перестроить свою внутреннюю структуру согласно авторитарному принципу Glossar"демократического централизма" (условие 12); во-вторых, рассматривать постановления конгресса Коминтерна и GlossarИсполнительного комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) в качестве "обязательных" для себя (условие 16). Кроме того, партии должны были издавать в своих печатных органах все важные документы Коминтерна (условие 18). Название партий менялось на "коммунистические". В качестве указания на то, что они являются территориальными подразделениями одной, всемирной партии, в него вводилось дополнение – "секция Коммунистического Интернационала". Другие "условия" касались организации нелегального аппарата (условие 3), агитации среди крестьян (условие 5), в профсоюзах и кооперативах (условие 9), а также колониального вопроса (условие 8) и обязательства оказывать помощь другим советским республикам (прежде всего Советской России) в случае, если они станут объектом нападения (условие 14).
Настойчивость, с которой руководство Коминтерна в "21 условии" притязало на единоличное представительство в революционном рабочем движении, имела конкретную причину, которая недвусмысленно указывалась в предварительных замечаниях к документу. Ни один коммунист, говорилось там, не должен забывать уроков Венгерской Советской республики (21 марта – 1 августа 1919 года), которая, по мнению коммунистических руководителей из Москвы, потерпела крах главным образом из-за того, что венгерские коммунисты были "преданы" социал-демократами в правительстве. В этих утверждениях ясно отразилась большевистская "логика заговора", которая невольно заставляла авторов документа интерпретировать неудачи на пути революции единственно как результат "коварства" и "саботажа". Ленин видел в неудаче венгерского эксперимента подтверждение своей теории, согласно которой пролетарская революция могла быть успешно осуществлена только силами элитной и волевой группы кадровых революционеров.
Хотя "21 условие" было разработано с учетом венгерского опыта, поначалу они предназначалось прежде всего для УСПД. С лета 1920 г. эта рабочая партия – она была второй по величине в Германии после СДП и оставляла далеко позади молодую КПД –вела переговоры с Москвой о принятии ее в Коминтерн. При помощьи "21 условия" предполагалось осуществить раскол УСПД. Это в особенности явствовало из обращения GlossarКарла Радека к "левым" делегатам УСПД на II конгрессе Коминтерна "выжечь из партии каленым железом трусливое малодушие, слабую революционную волю".[9] Так как небольшая делегация УСПД, состоявшая из четырех человек, поначалу успешно сопротивлялась расколу, Ленин в конце концов был вынужден выступить с инициативой по ужесточению "21 условия". К первоначальным 19 пунктам были добавлены еще два. Так партии, которые хотели вступить в III Интернационал, должны были позаботиться о том, чтобы " не менее двух третьих" членов их центральных органов были коммунистами, которые уже до II конгресса Коминтерна публично выступили за вступление в III Интернационал (условие 20). Кроме того, все члены партии, которые не признавали "21 условие" Коминтерна, подлежали исключению (условие 21). Эту редакцию, более жесткую по своим формулировкам, конгресс принял 6 августа 1920 г. при двух голосах, поданых "против".
Так как на тот момент главным адресатом "21 условия" была УСПД, реакцию на них лучше всего можно продемонстрировать на ее примере. Непосредственно после возвращения делегации УСПД из Москвы в партии наконец-то разгорелась столь желанная Коминтерну бурная дискуссия от том, следует ли принимать "21 условие". В то время, как старые деятели партии в большинстве своем рассматривали установки Коминтерна как "диктат Москвы"[10], среди молодых представителей партийного базиса преобладало настроение в пользу принятия "21 условия". На предварительных выборах, в ходе которых определялись делегаты экстренного съезда УСПД (на нем предстояло принять решение об отношении к "Условиям") в большинстве своем были избраны кандидаты, высказавшиеся за их принятие. Победоносная русская революция была настолько притягательна для многих членов УСПД, что они принимали "21 условие", выражая тем самым свое желание следовать за Glossarбольшевиками. Эти события свидетельствуют о том, что для утверждения ведущей роли русских большевиков в Коминтерне вовсе не нужно было прибегать к насильственным методам; многим иностранным коммунистам она казалась совершенно естественной.
Т. к. делегаты с императивным мандатом избирались по спискам, результаты голосования по "21 условию" были известны еще до съезда партии, состоявшегося в середине октября 1920 г. в Галле. Четырехчасовая речь Зиновьева перед делегатами также не сыграла решающей роли в этом отношении. 17 октября противники "21 условия", которые, как и следовало ожидать, понесли на съезде поражение, откололись от партии и образовали свою собственную УСПД. Через несколько месяцев, 4 декабря 1920 г., левое большинство объединилось с КПД в ВКПД.
Процессы, аналогичные тем, которые имели место в УСПД, наблюдались и в других рабочих партиях. С точки зрения их авторов, "21 условие" имели положительный эффект, ведь они стали своего рода цементом, фиксирующим раскол интернационального рабочего движения. Если в последующие годы в политике Коминтерна и был элемент постоянства, то таковым являлось его враждебное отношение ко всем другим течениям в рабочем движении, деятельность которых развивалась вне организационных рамок III Интернационала. Поэтому и сталинский тезис о Glossar"социал-фашизме" был лишь последовательным развитием ленинских притязаний на единоличное представительство Коминтерна. Однако "21 условие" имело прежде всего внутриполитическую направленность. После 1920 г. руководство Коминтерна постоянно жаловалось на "пережитки социал-демократии" и "демократические иллюзии" в его национальных секциях.
По-прежнему спорным остается вопрос о том, насколько "обоснованными" были такого рода жалобы, существовали ли изначально – в первую очередь в Германии – условия для "демократического коммунизма". Хотя организационная зависимость коммунистических партий от Москвы в первые годы существования Коминтерна еще не была столь широкоохватной, как в годы сталинского режима, коммунисты, принявшие "21 условие" и ориентировавшиеся на большевистскую модель революции и организации, оказались в итоге в идеологической и моральной зависимости от ВКП(б), добровольно признав ее в качестве высшей распорядительной инстанциии.
Однако даже в западных исследованиях имела место недооценка "21 условия", которые рассматривались часто только как предпосылка "большевизации" коммунистических партий, начавшейся якобы позже, а именно в 1924 г. Не вызывает удивления и тот факт, что " 21 условие" не стали важной темой для исторических исследований науке в СССР и ГДР в послесталинский период. Здесь было заметно стремление провести различия между коммунизмом, как он якобы изначально задумывался, и той формой, в которой он существовал в действительности, будучи захваченным Сталиным и его соратниками. Это представление до сих пор обнаруживается во многих публикациях. Они рассматривают организационные меры сталинской правящей клики против Николая Бухарина не только как признак того, что давно заученный ими политический стиль постепенно становился все более жестким, но и как поворотный момент в истории коммунизма.
Берт Хоппе
(Перевод с нем.: Л. Антипова)
(Перевод с нем.: Л. Антипова)
[6] "Телеграмма Ленина Сталину", [23.7.1920], в: Драбкин, Я. (изд.), Коминтерн и идея мировой революции. Документы, Москва 1998, с. 186. [[6]]
[7] Пятницкий, О., Мануильский, Д. и др. (ред.)., Второй Конгресс Коминтерна, июль-август 1920 г., Москва 1934 (= Протоколы Конгрессов Коммунистического Интернационала), Reprint, Mailand 1967, с. 162, 170. [[7]]
[8] Второй Конгресс Коминтерна, с. 274. [[8]]
[9] Второй Конгресс Коминтерна, с. 181. [[9]]
[10] Ср. передовую статью "Das Diktat Moskaus" [25.8.1920], в: Leipziger Volkszeitung, № 169. [[10]]
Источник: http://www.1000dokumente.de/index.html?c=dokument_ru&dokument=0010_int&object=context&st=&l=ru
________________________________________
238
ТЕЛЕГРАММА И.В.СТАЛИНУ
23 июля 1920 г.
23.VII. 1920 г.
Шифром
Харьков. Сталину
Положение в Коминтерне превосходное. Зиновьев, Бухарин, а также и я думаем, что следовало бы поощрить революцию тотчас в Италии1. Мое личное мнение, что для этого надо советизировать Венгрию, а может быть также Чехию и Румынию. Надо подумать внимательно. Сообщите Ваше подробное заключение. Немецкие коммунисты думают, что Германия способна выставить триста тысяч войска из люмпенов против нас.
Ленин.
Фонд 2, оп. 2, д. 348, л. 1 - автограф.
1 Выступая с заключительным словом на IX Всероссийской конференции РКП(б) 22 сентября 1920 г. В.И.Ленин говорил: «Ко мне поступила записка, почему мало говорилось об Италии? Потому что кроме газетных сведений об Италии, мы ничего не имеем. Может быть, это к лучшему, потому что тогда буржуазия, может быть, извещала бы, если бы была победа на ее стороне. Но, может быть, это и к худу. А в общем можно сказать, что международная обстановка совершенно независимо от наших шагов в Польше рождает новую международную революцию и что итальянская революция получила новый размах. Если бы была советская Польша, или советская Венгрия, было бы лучше. Отнюдь не зарекаемся, что завтра [не] рискнем и за Венгрию. Я уверен, что конференция согласится с нами в этом отношении. Но мы скажем, что рискнем таким образом, что с каждым уверенным шагом будем помнить, где остановиться. Будем рисковать, рассчитывать помочь Италии, хотя, к сожалению, сейчас это практически невозможно» (Исторический архив, 1992, N° 1, с. 28).
В 1919—1920 г. в Италии был подъем рабочего движения, но после заключения соглашения между Всеобщей конфедерацией труда и правительством страны о повышении рабочим заработной платы и о введении рабочего контроля на предприятиях, движение пошло на убыль.
Источник: https://leninism.su/works/99-v-i-lenin-neizvestnye-dokumenty-1891-1922/3656-dokumenty-1920-g-iyul.html
С «ИНТЕРНАЦИОНАЛОМ»
Александр Петрушин
("Тюменский курьер", 6, 10, 11, 16, 18, 19, 20, 23 июня, №№ 100(2632), 102(2634), 103(2635), 104(2636), 106(2638), 107(2639), 108(2640), 109(2641))
С этим партийным гимном под красным знаменем бродят по тюменским улицам призраки коммунизма.
«... На горе веем буржуям мировой пожар раздуем»
Ленин и его сподвижники искренне верили, что Октябрьский переворот 1917 года в Петрограде станет только прологом к общеевропейскому социалистическому пожару.
Троцкий выразился предельно откровенно: «Россия должна стать лишь охапкой хвороста для разжигания мировой революции».
Ему вторил Свердлов: «Мы начнем в России, где все, благодаря войне, потеряно. Пожар неминуемо распространится... Риска у нас нет никакого. Мы, большевики, выиграем во всех случаях».
Подвел черту Ленин: «Наше дело - есть дело всемирной пролетарской революции, дело создания всемирной советской республики».
По идеологической доктрине Ленина - Троцкого - Свердлова пролетарии каждой из воюющих тогда стран должны были подняться против своих правительств и буржуазии и захватить власть в свои руки.
В известном фильме «Чапаев» есть такой эпизод: комиссар чапаевской 25-й стрелковой дивизии Фурманов спрашивает начдива: «Ты за коммунистов или за большевиков?» Каверзный вопрос озадачил Чапаева. Но он не растерялся: «Я за Интернационал». Тогда Фурманов уточнил: «А за какой?» Чапаев и здесь не смутился: «А Ленин за какой?» «За Третий. Он его и создал», - ответил Фурманов. «Ну и я за Третий», - припечатал Василий Иванович.
Этот фрагмент из фильма показал политическую неосведомленность Чапаева и других рабочих и крестьян, брошенных в гражданскую войну, развязанную как раз лидерами Третьего интернационала, или сокращенно - Коминтерна.
Улица с таким названием есть в Ханты-Мансийске. Была и в Тюмени, после 1957 года стала Гвардейской. Еще одна улица называется Интернациональной и продолжается от кольца улицы Калинина и Московского тракта до бывшего аэропорта «Плеханово».
Известно, что Исполнительный комитет коммунистического интернационала (ИККИ) был организационно оформлен 5 марта 1919 года. Но его начало заложено задолго до Первой мировой войны. В вопросе об отношении к этой войне ЦК РСДРП (б) провозгласил лозунг превращения империалистической войны в гражданскую. От такой мрачной перспективы многие участники Второго интернационала отказались, за что Ленин назвал этот интернационал «оппортунистическим».
Уже в 1918 году Коминтерн начал создавать компартии в Германии, Австрии, Венгрии, Польше, Финляндии и других странах. Установки Ленина на «организацию насилия во имя интересов трудящихся..., война не на живот, а на смерть..., наша сила в гражданской войне» звучали во всех газетах того времени. «Красная газета» в статье «Это революция» (2 октября 1918 года) убеждала читателей: «Мы знаем, что настанет час, и во всех странах произойдет то же, что и у нас. И слава тем, кто был первым в превращении империалистической войны в гражданскую... Слава раздувающим мировой пожар... Не прекратим нашей борьбы до тех пор, покуда весь мир не превратится в социалистическую республику»...
Источник: http://a-pesni.org/zona/totalitar/sintern.htm