- Яков Ганецкий-Фюрстенберг - будущий член коллегии наркомфина Совнаркома, доверенное лицо Ленина, через которого Германия финансировала большевистскую партию. В 1915–1917 годах он вместе с Парвусом возглавлял подставную фирму в, через которую Германия финансировала партию большевиков, а летом — осенью 1917 года вместе с Лениным, Троцким и др. проходил по делу о «большевиках — агентах германского Генерального штаба» - дело вел следователь Павел Александров, позднее расстрелянный НКВД;

- Лев Красин - по совместительству матерый немецкий агент, поставлявший оружие через представительство Simens;

- пресловутый Парвус-Гельфанд , русофоб, агент немецкой разведки и организатор возвращения Ленина из эмиграции через территорию Германии.

В компании с ними:

- Михаил (Моше) Грузенберг – официальный главный агент «интернационалистов» в Скандинавии, кузен(?) интернационалиста С.Зорина (Александра Гомберга) - главы ревтрибунала, «министра иностранных дел», бывшего литературного агента Троцкого в Нью-Йорке, а затем переводчика «гаитянской армии» миссии Красного Креста. Он же являлся доверенным советником банка «Чейз Нэшнл Бэнк» в Нью-Йорке, позже становится организатором Гоминьдана в Китае. О его двойной игре знали все, его история – показательна для «истории болезни интернационализма»;

- «Митька» Рубинштейн , - масон, банкир-аферист, крутившийся вокруг Распутина, арестованный в 1916 за государственную измену (сотрудничество с немцами) и финансовые махинации, после залпа «Авроры» освобожденный «интернационалистами» из тюрьмы и направленный в Швецию в качестве финансового агента;

- Абрам Животовский * (все тот же дядюшка Троцкого) - уютно обосновывается в Стокгольме[31], где вместе с Ашбергом занимается реализацией награбленных режимом «племянникозятем» ценностей. В 1923 Животовский оказывается в Париже, где проворачивает аферу с одним из банков, пытаясь получить концессию на Криворожские заводы. Это была попытка подмять под себя еще один европейский банк, «для каковой цели большевики согласились ассигновать 25 млн. франков. Инициаторами этого дела в Париже были евреи: Высоцкий, Златопольский, Добрый, Цейтлин, братья Животовские, Лесин и другие...»

* - (примеч. -вставка: "В своей работе «За кулисами русской революции» современный русский философ и исследователь масонства М.В. Назаров пишет: «До революции Троцкому оказывал финансовую помощь брат его матери Абрам Львович (Лейбович) Животовский, который был частным банкиром в Киеве, а затем в Стокгольме, имея широкие международные связи. В 1918 году Животовский совершал валютные сделки в интересах Советов. Уже в 1920-е годы Абрам Животовский был солидным акционером «Русско-Азиатского банка», сотрудничал с «Америкэн Металл Компани» и нью-йоркским «Нэшнл Сити Бэнк»; являлся компаньоном Путилова, находился в тесных контактах с Олафом Ашбергом, хозяином «Ниа-банка», создал с ним совместную «Шведско-Русско-Азиатскую компанию».«Либа Бронштейн – мещанин, имел недвижимое имущество ещё в далёком 1878 году и по праву был избирателем в городскую Думу. Позже Бронштейны купили золотоносные участки на реке Кайластуй. В 1895 году Иосиф Моисеевич Бронштейн был владельцем Любовинского прииска, расположенного на этой реке. В его совместном владении с семьёй Каплуновых был Илинский прииск. Золотоносные участки оказались богатыми, и это принесло бывшему акшинскому купцу Иосифу Моисеевичу Бронштейну крупные доходы.")

После того, как в 1918 г. вскрывается история с финансированием большевиков со стороны Германии и скандала с документами Сиссона, «Nya Banken» заносится в черные списки банков США и Антанты, поэтому он реструктуризируется в Svenska Economibolage.

18 августа 1922 года при содействии советского правительства «большевистский банкир» Ашберг создает и возглавляет «Российский коммерческий банк». Учредителем числится Svenska Economibolaget, директором иностранного отдела становится президент моргановского Guaranty Trust Макс Мэй, лондонским агентом - Эрл Грей, бывший коллега Сесила Родса. Ныне банк нам известен как «Внешэкономбанк»…

Но мы будем говорить не в создании карманных банков, через которых идет целевое финансирование «новой интернациональной элиты» врагами России, и не размещении там их родственников и соплеменников-аферистов. Негативные оценки по этому поводу уже были высказаны в предыдущих частях статьи. Обратим внимание на то, сколько государственного золота «интернационалисты» вывезли через этот банк и сколько при этом украли.

«Юрьевский оффшор», как «окно в Европу»

По результатам Брест-Литовского мира, помимо территориальных уступок, «интернационалисты» отправляют в Рейсхбанк 95,535 тонн золота, доставшихся им в наследство от «кровавого царского режима» (должны были отправить 245,564 тонн, но Германия к тому моменту подписала акт о капитуляции перед странами Антантой).

Далее через шведские «Ниа-банк» (и «Н.П.Шелль и Ко») началась операция «интернационал-большевиков» по распродаже золотых запасов страны по цене на 20-25 % ниже рыночной, с последующей переплавкой и продажей на биржах по цене на 12-16% ниже оной…

Вывоз золота осуществлялся через «новые» Прибалтийские страны, для чего большевики в конце 1919 подписывают серию договоров. Особое значение Москва придавала подписанному 2 февраля 1920 года в городе Юрьеве (Тарту) мирному договору с Эстонией, так как Ревель (Таллин) был намечен в качестве основного пункта по вывозу золота и ввозу товаров. Это договор Эстония до сих пор считает своей победой в «Освободительной Войне» и не случайно - «интернационалисты» спокойно отдали им 15 тонн золота и часть территории России.

Полномочными представителями РСФСР назначаются Исидор Гуковский и Яков Ганецкий- Фюрстенберг. Торговым представителем в Ревеле стал давний друг Красина - Георгий Соломон (Исецкий), который позднее писал:

«Назначив меня в Ревель, советское правительство возложило на меня обязанность снабжать актуальной валютой все наши заграничные организации, а также и многочисленные тайные отделения Коминтерна, пожиравшие массу денег... Задача эта была нелегкая. Я имел возможность продавать золото только в Стокгольме. Конечно, стокгольмская биржа была лишь промежуточным этапом для нашего золота и, в свою очередь, перепродавала его на крупных биржах — например, берлинской. Для обезличивания нашего золота в целях сокрытия его происхождения его переплавляли в золотые слитки («свинки»). Разумеется, мы теряли от этой перепродажи, но с этим ничего в то время нельзя было поделать».

Уже в марте-апреле 1920 года из Нижнего Новгорода (где хранилась часть золотого запаса России) в Ревель и Вильно было отправлено восемь «золотых посылок» из 2200 ящиков с золотой монетой царской чеканки и 665 слитками чистого золота.

Так заработал балтийский оффшор.

Используя американские связи, Олоф Ашберг наладил сбыт советского золота в Нью-Йорке. Через балтийской окно было оплачено и американское военное обмундирование, оставшиеся от Первой Мировой на гигантских военных складах во Франции и Бельгии. Закупки осуществлялись через все тот же нью-Йоркский банковский консорциум. Покупателями обмундирования стали Лев Троцкий, его брат и их парижский родственник. Для прикрытия М.М.Литвинов (Меер Валлах– второй прототип «Штирлица», кроме Блюмкина) в Осло создает подставную «Норвежско-русскую торговую компанию». Вся оплата происходит золотом через банки Ревеля. Интенсивность потоков золота и драгоценностей через страны Балтии была такой, что к лету 1922 года кладовые нижегородского банка — одного из трех мест хранения золотого запаса РСФСР — были опустошены. Следом очистили «золотые кладовые» Казани (куда в мае 1920 года доставили «золотой эшелон» адмирала Колчака) и Перми.

Злостной контрабандой занимались даже мелкие функционеры советского режима. 19 сентября 1920 г. агентство Русбюро сообщило: «Советская профсоюзная делегация, пытавшаяся проехать в Западную Европу, была остановлена на границе Норвегии, так как у делегатов было обнаружено в багаже в большом количестве русское золото. Два делегата были возвращены обратно в Христианию. Остальным норвежское правительство разрешило провезти не более 25 000 тысяч рублей золотом или 18,6 кг на человека, ввиду того, что доказано, что это золото было привезено советской делегацией из России на собственном пароходе «Субботник»».

Но вывозилось не только золото. В октябре 1920 года в США был задержан груз, приплывший из Риги в адрес бюро совпредставителя в Нью-Йорке Л.Мартенса — 14 ящиков с драгоценностями, принадлежавшими русской императорской фамилии. Газеты сообщали: «На их ввоз американское таможенное управление наложило запрет. Ящики были доставлены на скандинавскую пристань. Только в одном из них находилось сто крупных бриллиантов».

Перевозками, в т.ч. занимались Михаил Грузенберг и моргановский агент-журналист Джон Рид, автор книги «Десять дней, которые потрясли мир». Последний был арестован в марте 1920 года в Турку с контрабандным грузом бриллиантов на 100 тыс. За незаконный ввоз ценностей он провел 3 месяца в финской тюрьмы. Его спасло вмешательство Ленина, пригрозившего расстрелять попавших в ВЧК финских профессоров, и давление со стороны посольства США.

Бриллиантовые курьеры Л. Троцкого не раз арестовывались в Антверпене и Амстердаме. В начале марта 1922 г. в Ковно (Каунасе) был задержан крупный петроградский купец Шпигельглас (родственник?), в багаже которого было найдены драгоценности на сумму в несколько десятков миллионов рублей. Купец сознался, что эти «скромные сбережения» принадлежат Г.Зиновьеву, который поручил ему вывезти их на сохранение за границу. В декабре 1919 года латышские власти арестовали в Риге советского курьера с шестьюдесятью бриллиантами в полых каблуках ботинок и письмом в редакцию левого американского журнала Новый мир (братья Вайнштейны, у которых работал редактором Троцкий, Бухарин и пр.). Адресат груза: Нью-Йорк, Бюро Мартенса. Была поймана дюжина бриллиантовых курьеров, шедших по тому же адресу.

Письмо от нью-йоркского банка «Нэшнл Сити» в Министерство финансов США сообщает, что документы, полученные банком от Мартенса, были «заверены д-ром Юлиусом Хаммером как исполняющим обязанности начальника финансового отдела» Советского бюро (месячная арендная плата служб Советского бюро в США составляла 300 долларов, а заработная плата сотрудников доходила до 4000 долларов). Семейство Хаммеров имело тесные связи с Россией и советским режимом с 1917 года. Арманд Хаммер был способен получить самый выгодный из советских контрактов. Его дед – Яков, как и Юлиус Хаммер родились в России и были земляками Лейбы Бронштейна-Троцкого.

Контроль за деятельностью оффшора был слабым, и там пышным цветом расцвел криминал. Очевидец и участник событий Арманд Хаммер потом вспоминал:

«В то время Ревель был одним из перевалочных пунктов в торговле с Россией, но большая часть поступавших в него из России товаров представляла собой контрабанду: произведения искусства, бриллианты, платина и бог знает что еще. Все это нелегально отправлялось через границу».

Советское постпредство в Ревеле превратилось в осиное гнездо криминала, где строгому учету подвергалось лишь золото, а изъятые из оправы драгоценные камни привозились в опечатанных мешках, часто без описи, на вес или в штуках. Камни оценивал парижский ювелир Абрагам, а затем их оптом скупал агент лондонских ювелирных фирм Кон. Они отбирали все лучшее, а остальное поступало в распоряжение Гуковского и его друзей, погрязших в пьянстве и воровстве.

Позднее Сталин расстрелял всех членов «кремлевской мафии».

Итог работы «балтийского окна» был впечатляющим.

По подсчетам царского финансиста В. Новицкого, только через эстонскую границу в 1920-22 годах большевики вывезли 350 тонн золота на сумму в 451 миллион золотых рублей.  Всего же через страны Балтии в указанный период было вывезено не менее 500 тонн золота на гигантскую сумму около 700 миллионов золотых рублей (сегодня $22,7 трлн.). И это не считая драгоценных камней, антиквариата и прочих ценностей, чью стоимость определить невозможно. «Балтийское окно» (не единственное, но главное) работало до середины 1930-х годов.

Паровозная афера

В самом начале 1922 г. В.Ленину прислали для ознакомления первый номер журнала «Экономист». После чего Ленин тут же предлагает Ф.Дзержинскому журнал немедленно закрыть, заявив об авторах: «Все это явные контрреволюционеры, пособники Антанты, организация ее слуг и шпионов и растлителей молодежи. Надо поставить дело так, чтобы этих "военных шпионов" изловить и излавливать постоянно и систематически и высылать за границу»].

Принято считать, что Ильичу не понравилась статья выдающего социолога Питирима Сорокина. Именно ее безуспешно он попытался раскритиковать. Между тем подлинной причиной гнева «вождя мирового пролетариата» стал другой материал из этого журнала, написанный экономистом А.Н.Фроловым, с экономическим анализом т.н. «паровозного заказа за границей». Общий вывод таков: заказ, в лучшем случае, является большой технико-хозяйственной ошибкой. В статье четко доказывалось, что стоимость сделки по закупке паровозов за рубежом в 1920-21 не только губительна для внутреннего производства, но выше стандартной европейской цены почти в 2 раза (не говоря уже о стоимости комплектующих – зачастую превышенной в 10 раз) .

Речь шла о закупках в Швеции, которые, якобы, не могли произвести в России. Парадокс состоял в том, что аванс выплачивался золотом за 1000 паровозов заводу «Нидквист и Хольм», который в год выпускал не более 40 ед. техники. Получается, что Россия была готова ждать несколько лет, которые должны были уйти на расширение завода, постройку заводских корпусов и т.д., в то время, как простаивали много более мощные заводы в Петрограде, Харькове, Сормове, Коломне и т.д. При этом много более экономный вариант ремонта существующего подвижного состава даже не рассматривался. Более того, отказались и от поставок других паровозов, которые предлагали с отсрочкой платежа на пять лет.

Стоимость контракта составляла 200 млн зл. рублей. Что бы понять, что из себя представляли эти деньги, озвучим статистику тех лет: в 1920 объем ВВП России составлял 517,6 млн. зл. руб., объем всего машиностроения в стране составлял 48,5 млн. руб. При этом заказ «интернационалистами» производился за счет -

Золотых запасов Госбанка

В начале Первой Мировой золотой запас России был самым крупным в мире и составлял 1,695 млн. зл. рублей. В 1914 году в Лондон было отправлено 75 млн рублей золотом. В пути корабли (крейсер Drake и транспорт Mantois) получили повреждения на минах и путь был признан опасным. В 1915—1916 375 млн рублей золотом было отправлено по ж/д во Владивосток, а затем на японских военных кораблях перевезено в Канаду (часть Британской имп.) и помещено в хранилища Банка Англии в Оттаве. В феврале 1917 тем же путем было отправлено ещё 187 млн рублей. Эти суммы стали гарантией английских кредитов на военные закупки России.

Итого, с учетом золота, добытого во время войны, к моменту захвата банков страны большевиками 8 ноября 1917 золотой запас России составлял 1101 млн. рублей

Из них часть золота на 657 млн. руб. (510 т) была эвакуирована в Казань, где эти деньги попали к Колчаку, после разгрома которого Москва вернула только 409 млн.[60].

На закупку вооружения и обмундирования для армии Верховный Правитель потратил 68 млн рублей. 128 млн были размещены им в зарубежных банках, их дальнейшая судьба остается неясной. Часть была украдена чехами. 35 млн из золотого запаса пропало уже после передачи его большевикам, при перевозке из Иркутска в Казань.

Наркомфин РСФСР в июне 1921 года составил справку, из которой следует, что за период правления адмирала Колчака золотой запас России сократился на 235,6 млн рублей (182 т).

По результатам Брест-Литовского мира «интернационалисты» отправляют в Рейсхбанк 95,535 тонн золота (должны были отправить 245,564 т, но Германия к тому моменту подписала акт о капитуляции перед странами Антантой). «Порабощенным странам Прибалтики» отстёгивают еще 15 т золота – исключительно за возможность вывозить еще золото из хранилищ Госбанка… Поучаем, что финально после переворота в России большевикам от Золотого запаса Госбанка России достается 860 млн. зл. рублей, из них 142,5 млн отдают Германии и прибалтам (планировали 336,2 млн) – стоимость 1 тонны золота считаем равной 1,29 млн зл. рублей. В 1920—1921 годах 5 млн рублей выделяется «в помощь Турции» (еще 30 млн рублей по Рижскому мирному договору 1921 года д.б. отдать Польше, но из-за нарушений поляками условий договора, им не платят).

Итого, в Госбанке у большевиков оставалось 712,5 млн. рублей или 509 т золота.

Т.е. 200 млн. золотых рублей «на паровозы» составляли чуть менее половины ВВП страны и почти треть всех ее золотых запасов. При этом закупка паровозов началась в то время, когда в стране начался чудовищный голод..

Золота вывезли на сумму куда большую, чем ввезли паровозов. Сделку осуществляли через Народного комиссара профессора Ю.В.Ломоносова. Это темная личность, был крупным чиновником царского правительства в чине статского советника, ранге замминистра награжденного царскими орденами («до Владимира»). Ломоносов имел огромные заслуги перед силами, пришедшими к власти в результате Февральской революции: задержал движение царского поезда и не допустил прибытия по железной дороге в Петроград верных Николаю II частей 1 - 2 марта 1917 г. За что у масонов Временного правительства получил тот же пост, сохранил его он и у большевиков. Был лично подчинен Ленину. Сместить Ломоносова не удалось ни Красину, ни Дзержинскому.

Ломоносов участвовал и в размещении заказов и в 1917, при этом поставка началась через Владивосток, который большевики не контролировали. Сколько паровозов пришло – никто так точно и не установил. При этом Ломоносов вел шикарный образ жизни: «Много говорят о его шикарном образе жизни в Москве, и еще больше - роскошном за границей». В анкете, составленной в июне 1921 г., он указал, что жена живет в Стокгольме, сын учится в Англии, замужняя дочь живет в Берлине. Что было совсем не характерно для большевиков. Но для него сделали исключение.

В 1920 г. в Швеции большая часть предприятий были загружены всего на 25 %, и только 23,6 % всех предприятий работали в полную силу. Всем страшно был нужен хоть кусочек от жирного пирога русских заказов, дающих хорошие прибыли. Выполнением советского заказа к началу 1923 г. в Швеции было занято 69 заводов, поэтому есть все основания утверждать, что Швеция фактически жила этим заказом. При этом заказы шведским заводам давались не напрямую, а через созданный для этой цели некий «консорциум». В отчете проверяющих, сохранившимся в архиве, (подпись на копии отсутствует) от 16 июня 1921 г. говорилось: «Консорциум абсолютно не задается какими-либо положительными задачами, могущими содействовать развитию торговых отношений между Швецией и Советской Россией; единственной же целью образования этого сообщества является взимание комиссионных с каждого выданного Советской Россией шведским фирмам заказа. Должен сказать, что более циничного документа я не видал за все время пребывания за границей»[62]. Штрафные санкции за задержку и гарантийное обслуживание были не предусмотрены вообще.

Кроме паровозов, было заказано 500 цистерн в Канаде, 1 000 - в Англии и Канаде, 200 паровозных котлов в Англии. Цены завышены на все почти в два раза. Золото текло рекой. Куда пошла разница?

1 марта 1922 г. в заключении Главной бухгалтерии НКПС «Об отчетах Российской железнодорожной миссии за границей» говорилось:

«Представленные Миссией отчеты по 1 декабря 1921 г. являются неудовлетворительными ввиду следующих дефектов:

1) В балансе не имеется счета предметов закупок…

2) Счет поставщиков в отчетах не развивается, что лишает возможности видеть ход выполнения заказов поставщиками, а также судить о целесообразности расчетов с ними.

3) Нет подробной выписки по счету Российской Казны, а посему нет возможности произвести сверку со счетами Миссии по книгам Фин. Счетн. управления.

4)…Нет указаний об условиях, на которых открыты в банках счета, о размере начисленных процентов…»[63].

Дзержинский начинает собирать на Ломоносова материалы. Но все бесполезно. Его плотно прикрывает В.Ленин.

«Шлите апельсины бочками»

К 1 сентября 1921 г. Ломоносову было уже выделено по меньшей мере 30 т золота тремя партиями - для продажи в Швеции и Германии, а также для оплаты заказов на паровозы[64]. Летом 1921 г. ему же было поручено организовать переплавку российского золота в Швеции с тем, чтобы после переплавки на слитках стояли штемпели Шведского Монетного двора: такое золото, без удостоверения о его происхождении, принимали повсюду. Например, в Соединенных Штатах Т.е. участвует все тот же отмывочный «Ниа-банк» и Ашберг, Животинский, Грузенберг и пр.

Если паровозы покупались по ценам выше рыночных, то золото продавалось по ценам ниже рыночных. Из телеграммы Наркомата внешней торговли от 22 июля 1921 г.: «…Вами продано золото в слитках по цене 636 долларов за килограмм… Просим вас при продажах золота предварительно сноситься с нами для согласования курса, цену слитков мы ныне держим 650 дол…»[

Телеграмма М.М.Литвинова (Макса Валлаха) 15 сентября 1921 г.: «Мне удобнее послать вам золото русское или иностранное, если можете реализовать не ниже ревельских цен… К сожалению, Вы до сих пор, реализуя золото, не сообразовывались с ревельскими ценами»[. Далее, пусть золото и продано по ценам ниже рыночных, но остается непонятным, где вырученная валюта. К 09 июля 1921 г. Литвинов неоднократно запрашивал о том, какова чистая выручка от продажи партии золота в Америке, обращая внимание на то, что это уже не первый запрос, но, судя по двум предыдущим ответам, Ломоносов «очевидно, не понял вопроса», так как его ответы были явно несуразными

Но и это не все – в договоре возврат платежей не предусмотрен, только штрафные санкции. Нарком внешней торговли Красин 23 ноября 1920, шифром, секретная телеграмма из Лондона Москву: «Никакой самой снисходительной критики не выдерживают договоры, заключенные Ломоносовым со Шведским Банком, это какой-то золотой ужас. Они портят на много месяцев реализацию нашего золота на всех рынках, фактически аннулируют договор со Шведским концерном, без нужды отказываясь кредитоваться на 75 миллионов крон. Уже сказываются последствия этой колоссальной ошибки: шведское правительство отказывается обеспечить вывозную лицензию на золото, которое, следовательно, очутилось в Швеции, как в мышеловке…»

Общая сумма расходов, проведенных через железнодорожную миссию, не установлена и поныне.

Хотя бы потому, что коллегия НКПС зафиксировала: когда «тов. Ломоносов» отчитывался по отпущенным кредитам, то сказал, что «были еще два кредита, не подлежащих открытому отчету»[70]. Наверное, их было не два, но и два кредита могли быть на сумму в десятки и сотни золотых рублей.

По открытым в начале 1920-х гг. отчетам считалось, что 100 млн. зл руб. заплатили за немецкие паровозы, 140 млн. руб. получили шведские производители (пост. Совнаркома от 5 октября 1920 г). Кроме того израсходовано 12,535 млн руб. на запчасти и материалы (пост. Совнаркома 27 июня и 5 октября 1920), 10,950 млн. руб. на покупку цистерн, запасных и сливных частей, 5 млн. руб. на паровозные котлы, 4,464 млн. на перевозку паровозов, 3 млн. руб. на запчасти по постановлению СТО от 12 июня 1921 г. и еще некоторые суммы.

Документ из Российского государственного архива экономики:

«Отпущено по 18 октября 1920 г.

Золота:

Соломону (Ревель) - 75 000 000 рублей + 30 000 000 руб. + 7004 кило,

Гуковскому - 80 715 509 р. 93 к.,

Красину - 3 пуда в слитках,

Ганецкому - 3 пуда в слитках,

Аксельроду - 1 000 000 руб.,

Шейману - 1 000 000 руб.,

Копну - 2 000 000 руб. депозит в обеспечение кредита на 30 000 000 марок,

Бибикову (Баку) – 1 333 р. 50 коп. русской золотой монетой и 129,5 турецк. зол. лир,

Туркестан - 24 000 соверенов золотых.

Драгоценные камни:

Красину - на 51 866 000 р.

Соломону - на 10 000 000 руб.,

Копну - на 2 439 900 руб.,

Гуковскому - на 149 885 франков довоенной оценки»

На какие такие цели отпущены золото и драгоценные камни - ничего не говорится. Можно строить только гипотезы.

И здесь может быть несколько вариантов:

1. Payback - возврат денег спонсорам большевиков – банковской и «жел-дор мафии» (об этом расскажем в других частях);

2. Финансирование «мировой революции» в европейских странах, в первую очередь в Германии. Эта версия подтверждается частично – воспоминаниями Соломона. А вот историю с Ломоносовым не объясняет – поскольку Ленин ничего не говорил ни Красину, ни Дзержинскому. Но если задуматься, то эта версия оказывается связанной с первой – если обратите внимание, революции прошлись везде по «отсталым империям» - минув Англию (и США) – поскольку там уже была «парламентская демократия», облегчавшая эксплуатацию страны финкапиталом;

3. Намеренные действия по ослаблению государства (к этому явно и целенаправленно шли Троцкий, Свердлов и прочая «интернационал-шушера»);

4. Намеренные действия по «уничтожению денег». Отчасти версия проходит – с учетом инициатив «экономического гения» Лурье и его подельника Преображенского. Если не считать их извращенцами – типа Троцкого-Бронштейна. Впрочем, одно другого не отметает.

5. Все сразу

Согласно справке Народного комиссариата по внешней торговле, к 18 октября 1920 года в Эстонию было отправлено 105 миллионов рублей золотом, плюс 7 тысяч килограмм золота в слитках. По оценкам царского экономиста В.Новицкого, до середины 1920-х «через эстонскую границу большевики вывезли золота на продажу на гигантскую сумму в 451 млн. золотых рублей (1 млрд. 202 млн. 660 тыс. золотых франков)» или 350 т золота. При этом с 1920 до конца 1922 года Эстония оставалась монополистом по продаже русского золота и транзиту грузов в Россию. Всего же через страны Балтии в указанный период было вывезено не менее 500 т золота на гигантскую сумму около 700 млн зл рублей. И это не считая драгоценных камней, антиквариата и прочих ценностей, чью стоимость определить невозможно.

И, если мы вспомним цифры в начале, понимаетно, что Россия фактически полностью лишилась своего золотого запаса. И не важно, что он частично пополнялся (не за счет добычи, которая в 1920 составила 150 кг, а за счет ограбления населения и церквей).

Таким образом, т.н. Октябрьская Революция ПОЛНОСТЬЮ исполнила свою изначальную миссию – государственная казна Российской Империи была полностью обчищена.